— Могли, если того требовали обстоятельства или если она поддались панике, — заметил Михаил. Но я покачал головой.
— Нет, это вряд ли. Единственный выход перегораживала «Газель». Ее подгоняли с расчетом, что никто не пройдет. Сомневаюсь, что это могла сделать девушка. У меня не было времен внимательно оглядываться по сторонам, — честно признался я, но сквозь смутные размытые картинки проступило несколько ярких замеченных образов. — Но стекла во многих машинах были разбиты или выдавлены.
— Следы сражения? — уточнил Михаил. — Гильзы на полу, разбросанное или застрявшее оружие? Может, следы крови на стенах?
— Нет. Хотя… не помню, может, и есть, но я не заметил.
— И при этом машина осталась в целости? — спросил начальник станции.
— Насколько это возможно для старой «Буханки», — усмехнулся я. — Ей лет пятьдесят, если не больше. Местами не просто ржавая, а просвечивающая. Вся в дырах.
— Что случилось? — заметив мое сомнение, спросил Михаил.
— Машина. Я помню ее в деталях. Но в то же время… черт, могу поклясться, что ее не было на стоянке, до того как дети из нее выбрались.
— Хочешь сказать, что они могут быть опасны? — насторожился начальник станции. — Я поставил возле лазарета двоих. А еще возле туалетов и щитка электропитания. Это наши стратегически важные ресурсы. Кладовой пока нет, но на продуктах повара чуть ли не спят. Лишнего никому не дадут, даже думать не надо. Нужно только убедиться, что с собой они так же честны, как с остальными.
— Тварь не появлялась?
— Нет, и я даже не знаю, к счастью ли это. Пока мы готовы, но постоянно быть начеку нельзя. И человеческий ресурс у нас небесконечен, — задумчиво глядя на огни станции, сказал Михаил. — Рассказывай, что вы там видели? Почему ты так отчаянно хотел узнать про то, как они выжили? Есть какие-то предположения?
— Если бы. Наоборот, они должны были умереть. Причем гарантировано. Девушка с двумя детьми не в состоянии отбиться от призраков. А тварей в комплексе около десятка. И я не верю, что тонкий металл спас бы их от когтей.
— Значит, мы просто не видим картину в целом, — задумчиво произнес Михаил. — В чем принципиальная разница между «Буханкой» и остальными машинами на той парковке?
— Понятия не имею, вроде нет ее. Точно такие же машины, только новее. Она, пожалуй, была там самая дряхлая.
— Может, дело в металле? — почесал в затылке начальник станции. — Раньше машины не из жести делали, старые «Козлики» и «Буханки» даже после пятидесяти лет еще на ходу.
