Другим, более серьезным проступком стал "срыв занятий", когда я увел большую группу учеников своего класса на реку, где мы прогуляли все пять уроков. Это действительно имело место. В тот солнечный апрельский день мимо нашей двухэтажной школы (жили мы в то время в поселке Раздольное, что в 78 километрах от Владивостока) прошла танковая колонна и остановилась при въезде на почти километровый Барабашинский мост, перекинутый сразу через две реки - Смиринку и Суйфун. Начался ледоход, а мост старый, деревянный, того и гляди, снесет. По берегам обеих рек расположились солдаты с минометами и стреляли по льдинам, разбивая их на мелкие части. Особо крупные льдины взрывали саперы. Ну назовите мне хоть одного нормального пацана, который в это время сидел бы в школе! Надо отдать должное педсовету. Он стал на мою сторону. Отметку по поведению мне исправили на тройку и перевели в восьмой класс.
Скелет в галстуке
Летом 1959 года отца перевели служить в Ленинград, и в восьмой класс я пошел учиться в школу № 302. Класс, в который меня зачислили, боролся за звание "класса коммунистической учебы". Я сразу влюбился в северную столицу, особенно за возможность приобщиться к настоящей культуре. В Ленинграде я впервые попал в театр и ходил потом в БДТ почти каждый день смотреть с галерки "Пять вечеров" с Кириллом Лавровым в главной роли. Но после таежной вольницы школа, где требовалась ненавистная серая школьная форма с ремнем и фуражкой, мне не понравилась. На пионерских и классных собраниях меня, как обычно, "склоняли" за плохое поведение. Но теперь слышать эти упреки мне было особенно неприятно, так как исходили они от председателя совета отряда - девочки, в которую я был тайно влюблен. Однажды, сославшись на боль в животе, я не пошел на урок физкультуры. Пробравшись в женскую раздевалку, я взял ее школьную форму: коричневое платье, черный фартук и красный пионерский галстук. Следующий после физкультуры урок должен был проходить в биологическом кабинете, куда я и направился. Надев платье и фартук на учебный скелет человека, я повязал ему на шейные позвонки галстук и покинул кабинет. На урок я пришел со всеми вместе. Хохотали все весело и долго, пока не пришла учительница. Сначала и она прыснула - вид у скелета был уморительный, - а потом взяла себя в руки и начала выяснение: кто это сделал? Я не стал сразу признаваться - выждал, чтобы понять, кто есть кто в нашем классе. Класс оказался нормальным. Нашелся только один, который сказал: "Это, наверное, новенький". Потом я ему доходчиво (до первой крови) объяснил, что ябедничать нехорошо.