— Надо было соглашаться на вино, — нагло ухмыляясь, протянул Тиран, а я нервно икнула и начала судорожно соображать, как бы выкрутиться из щекотливой ситуации с минимальными потерями.
Колени тряслись то ли от страха, то ли от усталости, руки дрожали, а в голове роился ураган мыслей, одна другой бредовее: от подлого удара по самому ценному для мужчин до поднятия крика, авось кто прибежит. Несмотря на то что Тии’ран был дьявольски красив, во мне этот мужчина не вызывал ничего, кроме страха.
«Только чести лишиться не хватало для полного счастья!» — обреченно подумала я, глядя в глаза своему мучителю.
Высокий статный брюнет смотрел на меня без тени сочувствия. В его голубых, как зимнее небо, глазах плескался арктический холод вперемешку с чем-то еще, но угадать этот ускользающий оттенок эмоций я так и не смогла.
«Красив, зараза, — мелькнула дурная мысль. — Жаль только, что душа не соответствует внешности».
Взгляд мой скользнул по его лицу. Высокий лоб, бездонные глаза, очерченные густыми темными ресницами, прямой нос и тонкие чувственные губы, которые сейчас кривились в саркастической усмешке.
— Ну что? — ехидно приподняв одну бровь, спросил кошмар всей моей жизни.
— Что? — прошептала в ответ, потому что голос не слушался.
Я замерла, как мышь под веником, ожидая его действий, чтобы сориентироваться по обстановке, но Тиран отчего-то медлил, внимательно разглядывая зажатую в угол меня.
— Будешь вино? — вкрадчиво поинтересовался виконт.
Я нервно кивнула. Пусть ненадолго, но это отсрочит приговор. Виконт склонился, почти касаясь кончиком носа моей щеки, и глубоко вдохнул.
— А ты приятно пахнешь. Что-то цветочное, легкое и теплое. Как летний луг в жару, — завораживающе проговорил он, а я крепко зажмурилась.
Было безумно страшно, и в первую очередь оттого, что я прекрасно понимала: никто не придет мне на помощь. Старый граф максимум, что может сделать, — это пожурить сына и попросить больше так «не шалить». С каждым днем отец имел все меньше и меньше влияния на сына, а порой, наблюдая за их пикировками, в которых виконт с легкостью и не глядя на возраст и положение резко осаживал отца, мне даже казалось, что вскоре они поменяются ролями, если этого уже не произошло.
Горячие мужские губы обожгли щеку и… Ба-бах! Я вскрикнула и вдруг полетела в объятия Тирана, который ловко подхватил меня, удержав от падения.
«Бах-бах! Ба-бах!» — продолжала сотрясаться от ударов дверь.
— Ты зачем заперся? — раздался с той стороны недовольный голос графа Ридейро.
