— Дети! — в ужасе воскликнула Василиса. — А как же они?
— В чем проблема? — сухо поинтересовался он. — Они приняли вас.
— Как воспитательницу. Но как они воспримут то, что я займу место их матери?
Она ожидала, что Артур съязвит в свойственной ему манере, мол, вы и не займете, однако он лишь вздохнул и ответил коротко:
— Я поговорю с ними.
Василиса хотела понять этого человека, но не могла. Конечно, опыт ее общения с мужчинами был небольшим, но раньше она хотя бы точно знала, чего от них ожидать. Отец придирался, но все же любил ее, на свой манер. Анатолий — глупый, однако предсказуемый до тошноты. Артур же казался ей противоречивым и далеким, как звезды на небе. Его слова могли ударить наотмашь, а поступки — утешить, хоть он этого и не замечал.
Он не обязан жениться на ней. Даже если он хочет дать ребенку свое имя — не обязан. Василиса по документам — служанка, по статусу — угроза обществу. За нее некому заступиться. Анатолий палец о палец ради нее не ударит.
— Ох, кстати… — вспомнила вдруг Василиса. — Анатолий обязан выплатить приданое из батюшкиного наследства.
— И думать забудьте! — неожиданно громко рявкнул Артур. — Я не пойду на поклон к этому щенку! У вас будет все необходимое, я о вас позабочусь.
Она нервно сглотнула. Так-то оно так, но она уже сейчас не отказалась бы от денег. Ей и нужно совсем немного — купить новое белье, да сшить пару простых платьев. И разные женские мелочи, вроде шпилек и булавок, конечно. Только когда дело доходило до того, чтобы попросить, Василиса не могла вымолвить ни слова. Ей было невыносимо стыдно унижаться перед Артуром. Значит, и на приданое можно не рассчитывать.
— Вы хорошо себя чувствуете? — поинтересовался Артур, внезапно сменив гнев на милость.
Василиса уставилась на него, приоткрыв рот от изумления.
— Я приглашу врача, пусть он вас осмотрит. Возможно, ваше плаксивое настроение из-за беременности, но ребенку вредны слезы, — добавил он, и все встало на свои места.
«Естественно, он беспокоится не обо мне, а о ребенке, — поняла Василиса. — Да и вообще все — только ради ребенка». Странно, но она и огорчилась, и обрадовалась. Обрадовалась, потому что Артур уже проявлял заботу о малыше. Огорчилась… непонятно почему. Разве важно, что думает о ней этот мужчина?
— Отдохните сегодня, — предложил ей Артур. — Подготовьтесь к завтрашнему дню.
— Подготовиться?
— Платье, например?
— А-а-а… Нет. Мне хватит вечера. Я пойду к детям. Или позвать их к вам?
