Все не так уж плохо! И Дашка рядом, и впереди два выходных, и девчонок ее — Катьку с Лизкой — спасут. Обязательно спасут! Вот и Лешка пришел к ней! Сам пришел, без Макса. Пусть это только случайность, просто приехал человек по делам, не рассчитал время, вот и зашел на огонек, «погреться, отдохнуть, дождик переждать». Но сегодня ей почему-то было очень легко и весело. И так не хотелось его отпускать..
— Ну а как вообще? Как ты поживаешь, Леш? — весело спросила Инна, подливая в Лешкину чашку огненный кофе.
— Да как? Как обычно, ненормированный рабочий день, пустой холодильник дома и язва на горизонте.
— А жениться не пробовал? Может тогда язва бы и отступила? — пошутила Инна. Все-то ей было сегодня нипочем!
— А ты за меня пойдешь? — Лешка поднял глаза и в упор уставил на нее свои большие серые глаза с бесовскими искорками.
— Так может и пойду! А почему нет! Надо же кому-то спасать тебя от надвигающегося гастрита! — и Инна в голос захохотала. Лешка, подумав, захохотал вместе с ней. Дашка растопырила хвост и перепуганно выскочила из кухни.
* * *
Тамара Евгеньевна Долгова вышла из вагона метро и растерянно заозиралась по сторонам. Они с Катей договорились заранее, что если будет очень холодно, то Катерина спустится вниз и будет ждать ее в вестибюле. Дочери нигде не было. «Наверное, деньги забыла, вот голова садовая! Ведь заболеет же опять», — досадовала Тамара Евгеньевна, поднимаясь по эскалатору.
Перед входом-выходом метро, как всегда было полно народу. Люди-бутерброды раздавали все желающим и не желающим листовки с адресами эконом-парикмахерских, соляриев и магазинов, обещающих — невиданное дело! — шубы из норки по цене курточек на синтепоне. В последнее время этот чудо-товар называли загадочным словом «конфискат». Бабульки на шатких ящичках расставляли банки с огурцами, помидорами и сомнительного вида грибочками. Изредка, окончательно продрогнув, они привставали со своих раскладных стульчиков и выполняли нечто вроде ритуального танца, прихлопывая в ладоши и топая ногами, обутыми в толстые валенки. Лотки и киоски наперебой предлагали искушенным москвичам и гостям столицы свежую прессу, пижамы и носки, соки-воды-пиво в неограниченном ассортименте, сигареты, а также кухонную утварь из ядовитой пластмассы, украшенную несравненной красоты узорами и цветочками. Неподалеку от того места, где стояла Тамара Евгеньевна, раскинулся новый шатер, сверкавший мишурой, разноцветными гирляндами и «дождиком», который проказник-ветер бесцеремонно швырял в лица покупателям. Она была уверена, что Катя непременно потащит ее к этому развалу, и долго будет перебирать «ассортимент».
