— Что вы говорите?! Мэрилин Мэнсон из Емельянова? — оживился Василий.
— Не внешне, конечно! — прыснула Соня. — Внешне-то он божий одуван.
— Это еще интересней! Мы просто обязаны обмыть новую версию!
Семнадцатилетняя Алена Васильевна совершенно не могла объяснить миру, чем она хочет заниматься. Такой профессии просто не было! Спасительница, благодетельница, волшебница… фея! Последние аккорды, конечно, чересчур экзальтированные, но сути дела это не меняет. Папа, которого ей уже было стыдно по-детски называть папой, но другой статус придуман не был — «называй меня падре!» — говорил, что за доброту девочку в семье сначала любят, а потом тяготятся ею. Потому что от доброго человека никакого прибытка, одни бездомные и больные животные в доме.
Поэтому Алена поняла — добрые дела надо щедро сдабривать слоем выгоды. И называть «проект». И придумывать их самой, потому что в готовые затеи Алена не вписывалась и пока толком не могла понять почему. Приют для бездомных животных ее стал тяготить, потому что она… жалела мохнатых си́рот! Ей не верилось, что им хорошо в этой тюрьме! Коли их не разбирают добрые руки, то пускай тогда живут, как умеют, на свободе! Радикальные взгляды юной последовательницы Рэндла Макмёрфи, мягко говоря, удивляли соратниц по благотворительному делу. «Пролетая над гнездом кукушки» Алена не смотрела и не читала, главного героя этой книги Макмёрфи не знала, поэтому даже не поняла сути насмешки. Влада, впрочем, насмехалась не зло, она и сама была растерянна. Предводительница обездоленных четвероногих вместе со спонсорами растеряла свой лихой идейный тонус и была готова идти на поклон к извечной конкурентке по прозвищу Осьминог. Осьминог, по едкому определению Влады, могла сделать имидж даже из запаха кошачьей мочи. Ее деньги в полном смысле этого слова пахли, да еще как, но вот методы… Алене все это было безумно скучно! Ну что за радость — читать на кошачьей выставке доклад «Всемирный день стерилизации в России»? Алена считала, что поборники стерилизации животных — собственных ли, общественных, сначала должны стерилизоваться сами. Вот и весь доклад, по ее разумению!
Ныне у Осьминога была новая фишка — котокафе. И она набирала в него «высококвалифицированный персонал». К претендентам на вакансию предъявлялись высочайшие требования — чуть ли не знание по именам всех котов Эрмитажа.
— Но, Влада, послушай, это ведь те же кошки и собаки в клетках, только клетки подороже! — возмущалась Алена. — Да видела я такие придорожные кафе, где во дворе косулю держат и медвежонка, а где-нибудь у барной стойки шебуршит кролик. Но эта живность сведена к бутафории. Вот подумай, каково этому зверью?! Так и у этой тетки-спрута — одни понты! Добрая бабуля за чужой счет. «Купите кофе с пирожным, а заодно пожертвуйте на корм несчастным животным! Или еще лучше — возьмите кошечку или собачку в хорошие руки». Но потом…
