Шмель и Анжелика, пусть и понимали, но не принимали такое. Нельзя так... а Медоед настаивает. И вот как быть? Парень уловил, в который раз, их сомнения.
- Поймите вы, наконец, так надо. Я не маньяк какой-то. Мне самому не доставит удовольствия стрелять по людям. Но если на кону моя и ваша жизнь, то я выберу именно наши жизни, а не... тех, кому жить осталось от силы час. И никакой Стикс за это карать не станет, так что... дело собственных убеждений.
Отвечать никто не стал.
- А с той стороны? - спросил спустя минуту кваз.
Дима и сам не знал, как будет с той стороны. То, что придётся прорываться сквозь вал заражённых, это точно. Возможно, надо будет и укрыться где-то. Но тогда машину, скорее всего, потеряют. А затем ещё пару дней слушать вой умирающего города с какой-нибудь крыши...
- По ситуации, Шмель. Если что, укроемся на крыше какой-нибудь и переждём. В любом случае живы будем.
Кваз хмыкнул, но отвечать не стал.
Наконец, пошёл кисляк. Сначала, тонкие его ручейки потекли из окон подвалов пятиэтажек и трещин в асфальте. Затем туман начал заполнять ямы и углубления, в воздухе появилась "взвесь".
Шмель переключил передачу и стронул "Ослика" в направлении выезда из двора и кластера.
Выехав на поле, кваз развернул машину и остановился. Медоед вышел первым, оглянулся на лес, ловя взглядом движение в нескольких местах. Следом, неуверенно сначала, вышли и остальные. Тоже оглянулись на полосу леса позади через поле.
- Не волнуйтесь, заражённые не подойдут. Они и после перезагрузки сразу не полезут. Минут двадцать у нас будет, - сказал Дима.
Анжелика посмотрела на заполняющийся густым туманом город, здания с зияющими дырами оконных проёмов в обе стороны, ровным рядом упирающиеся в поле, уже почти скрывшиеся в кисляке.
- Никогда так близко не стояла... - прошептала Анжелика.
- Ну вот, будет, что вспомнить, - произнёс с улыбкой Медоед.
- Ну их, такие воспоминания...
Парень отвечать не стал, пожал плечами. Туман почти скрыл здания и уходил сейчас белесым столбом в небо. Дима посмотрел вверх, затем на товарищей. Те не отрывали завороженного взгляда от тумана. Тишина стояла оглушительная, даже звук двигателя машины, казалось, стих, "подавленный" силой неведомой стихии.
Началось светопредставление. Туман порвали зеленоватые молнии, сначала редко, потом они стали бить непрерывно. И всё это в тишине, хотя казалось, должно трещать от раскатов грома. Только слышалось ровное фырчание двигателя. Так продолжалось ещё с пару минут и всё резко закончилось. Кисляк начал спадать, бесследно испаряясь и появились первые звуки. Кто-то охнул, где-то закричали. Послышался металлический удар, это машины столкнулись.
