— Макс! — кинулся навстречу Рамиль.
— Максим, — улыбнулся, подходя ближе Зайцев.
Помимо парочки товарищей, список радостно встречающих пополнился двумя девушками. Пытаясь игнорировать присутствие друг друга, она облепили меня, засыпая вопросами.
— Ты как себя чувствуешь?
— Ничего не болит?
— Где ты был?
— Что с силой?
Я даже не успевал за ними. Наконец они немного успокоились, поняв, что ведут себя слишком заинтересованно на виду у всех. Терлецкая отошла в сторона, а Катя просто замолчала, бесцеремонно считывая мою силу. Видимо, проверяла, все ли в порядке?
— Явился, — угрюмо заметил Куракин, не высказав и тени радости.
К слову, даже Аганин приветливо улыбнулся.
— И тебе не хворать, — ответил я высокородному.
— Из-за тебя мы провалили практикум!
— Я думал, что из-за меня ты сейчас сидишь здесь.
В ответ Куракин произнес нечто невразумительнее и покинул гостиную. А ведь мне в какой-то момент показалось, что наши хрупкие отношения стали почти нейтральными. Что опять ему взбрело в голову? С этим вопросом я решил обратиться к Рамику.
— Видишь ли, Макс, тебя очень долго не было. И если сначала тот же Куракин отнесся к твоему отсутствию с пониманием, то потом… — друг запнулся, пытаясь подобрать нужные слова.
— А что такого-то?
— Группа не может принять вызов, если кто-то из ее членов отсутствует, — объяснил Аганин. — Исключения всего два. Смерть или ранение не предусматривающее дальнейшее прохождение практикума. Вот нас и морозили здесь, пока все остальные выполняли задания.
Я подошел к доске и понял, о чем говорил Куракин. Картина, что называется, была маслом.
«Горленковские» — 74 балла.
«Тинеевские» — 66 баллов.
«Кузнецовские» — 59 баллов.
«Никифоровские» — 21 балл.
Выходит, за мерзлыню нам дали двадцать девять очков. Чуть больше, чем за юдо, но как по мне, все равно мало.
— Коршун так орал, ты бы знал, — стал рассказывать Рамиль. — Во-первых, из-за приманки в виде Терлецкой. Во-вторых, потому что мы не сказали по поводу иномирной твари блюстителю. В-третьих, из-за тебя.
Ага, вон оно что. Тогда получается, двадцать девять баллов не так уж и мало. Но суть я уловил, пока я валялся в отключке, остальные группы выполняли вызовы и набирали очки. Вон даже Никифоровские подтянулись, насколько это вообще возможно. С другой стороны, мы не на последнем месте. Да и разрыв не такой уж колоссальный.
— Ну, и чего Куракин так температурит? Парочка крутых вызовов и мы нагоним остальных.
— В этом и проблема, — потупил взгляд Рамик. — В последние дня четыре у нас тишь да гладь. Ни одного вызова. А те, что пришли раньше, отозваны.
