— А полегчает?
— Это вряд ли. Зато зубы пожелтеют, пахнуть от тебя станет неприятно, появится зависимость и ты обретешь замечательный источник для расхода денег.
— Тогда не надо.
Игорь кивнул, явно одобряя мой выбор, и глубоко затянулся.
— Я по первому времени тоже переживал, — сказал он. — Мы тогда обезвредили группу некромантов. Хотя, какие некроманты? Пацаны-выпускники, решившие, что будет весело оживить недавно умершего старика. Никому вреда не желали. Им бы лет пятнадцать дали, не больше. Что для мага пятнадцать лет? Они же, дураки, сопротивляться стали. Не поверишь, Максим, я первую девушку помню смутно, а вот лицо того пацана до сих пор перед глазами. Неделю уснуть не мог.
Я кивнул. Сам не думал, что убийство человека окажет на меня такое влияние. Учитывая, что к его смерти я имел не самое прямое отношение. Но ни Аганин, ни Зыбунина не дергались по ночам. У них не вставала перед глазами окровавленная маска вместо лица.
— Долго мы еще тут будем? — спросил я его. — Второй день патрулируем. Никого больше не обнаружили.
— Нет, скоро снимемся. Вот и в газете пишут. Все вменяемые давно уже из города свалили, — хлопнул меня по плечу Игорь. — Мы контролируем территорию, чтобы никто не вернулся. Мест силы тут хватает. Калиш — давний центр по производству артефактов. И укреплен плохо. Просто подарок для захватчиков вроде нас.
— Я представлял себе войну немного по-другому, — честно признался я.
— Сметенные с лица земли города, магическая сила против ядерного оружия, тотальное уничтожение всего и вся, — закивал Игорь.
— Ну не прям так, но что-то вроде.
— Когда-то так и было. Ну, с определенными поправками. Мир стал глобальным. Польский маг завтра может оказаться в Австралийской колонии, где его примут с распростертыми объятиями. Артефакты и деньги? Они будут и там.
— А Родина? — спросил я.
— Кто-то что-то сделает с польской землей? — лукаво вопросом на вопрос ответил Игорь. — Или с этим Калишем, будь он неладен. Дороги починят, дома отреставрируют. Хочешь, вернешься через пятьдесят лет, когда власть имущие перестанут заниматься перетягиванием одеяла. Полвека назад Германской Федерации не было. Она возникла из-за воли нескольких магов и длительных дипломатических переговоров. И существует, пока живы ее правители. Что бывает с империями после гибели императоров?
— А что будет с нами? — спросил я.
— Ничего. Конклав выберет нового Предстоятеля и все будет как всегда.
Ну, конечно. Если Уваров даст это сделать. По моим прикидкам, он хотел стать именно императором. И ладно бы России. Всего мира. Но я все равно чего-то не понимал. Что, он станет захватывать страну за страной? Это медленно и в конечном итоге приведет к различному недовольству. Или кто-то постоянно будет нападать на Белорусское содружество? В том, что агрессия в сторону нашего союзника — банальная инсценировка, я не сомневался.
