— и он расплылся в довольной ухмылке.
— Правильно ли я понимаю, — вежливо осведомился чужой, — что вы, Ваше Величество, пересмотрели свою позицию?
— In corpore, — подтвердил царь. — В смысле — целиком и полностью. Уж если сам Цезарь Август с этим работал… А красиво он их тогда сделал, в Сенате-то! — улыбаясь, вспомнил он. — Знал ведь, что без него у них прямо здесь, в зале, резня и начнется. А он такой, весь в белом — злые вы, уйду я от вас! Отдам, говорит, власть народу, хех!
— Вообще-то, — перебил его архангел, — такие выходки как раз в твоем стиле. В двух отвремлениях ты тоже от власти отказывался, чтобы своего добиться. В одном так и вообще от престола отрекся и возвел на него… впрочем, неважно.
— Я отрекся?! — остолбенел Иоанн, но тут же сообразил: — А, в этом смысле… Отыскал, небось, самое ничтожное в стране ничтожество и дал тому вместо себя посидеть на троне — но так, чтоб тот ногами до полу не доставал? А кого, кстати?
— Да какая разница, — отмахнулся архангел. — Хоть СимОном его назови, хоть ДимОном — лишь бы ногами до полу не доставал, как ты удачно выразился… Но ты главное-то — уразумел? Как Август с вольностями управлялся?
— Ну, in toto… то есть в общих чертах уловил. Хотя… надо будет всё-таки древние книжки почитать. Про то, как у них там всё устроено было. Посидеть бы in angello cum libello[4], покумекать бы… Эх, Либерея в Москве осталась… ну да ничего, добудем! Только бы с новгородцами сейчас сторговаться, а уж потом — quos ego![5] — и он предвкушающе потряс над головой исхудалым до состояния мощей кулаком. — О, кстати! А из грядущего ты что-нибудь подсказать можешь на ту же тему? Ну, вот как сейчас — прямо в голову, тем же способом?
— А вот этого не могу, — развел руками архангел. — И, чтоб дважды не повторять: всяких изобретений и придумок новых тоже не проси. Информация против вектора времени не передается, с этим у нас строго. Ну, во всяком случае, значимая — та, которая может потом сыграть. Так что — пулемет я вам не дам. И промежуточного патрона тоже не дам… Вот словечки всякие — это можно.
— Так этот ваш язык, со всеми этими словечками и фразочками… Это ты мне его тем же манером в голову вложил? — уточнил на всякий случай царь.
— Только на время наших переговоров. Терпеть не могу все эти «велми», «понеже» и «иже херувимы». Да ты не беспокойся, потом само пройдет.
— Оставь, — попросил царь. — Ad omnem occasionem[6].
— Ладно, мне не жалко… Давай всё-таки закончим с формальностями. Так и каков же будет наш положительный ответ?
