Леська покивала.
— Понятно. Немотивированное доверие к человеку, которого видишь впервые в жизни. В учебнике криминалистики такие случаи описаны. Может, ты и права, может, он и не душегуб, а всего лишь аферист.
* * *
Насколько легко, певчим жаворонком, я вскакиваю обычно, настолько же тяжело я поднималась на следующий день. Собственно, при моем образе жизни и работы вставать каждый день в половине восьмого никакой необходимости нет. И будильник я ставлю просто «для дисциплины», потому что знаю себя и свой ленивый организм. Да, я легко встаю утром, но точно так же легко и с очень даже большим удовольствием могу проваляться в постели, сладко подремывая, часов до одиннадцати. А при таком позднем подъеме когда, спрашивается, работу работать? Конечно, можно засидеться допоздна, вечером-то как раз спать совсем не хочется, но опять-таки я знаю свой организм. Ночные бдения отражаются на нем самым отрицательным образом. Есть печальный опыт.
Пару лет назад, когда только ушла в «свободный полет», я попробовала установить себе такой, очень комфортный режим дня: утром спала сколько хотела, а потом, работая, уходила в глубокую ночь. Через месяц знакомые начали интересоваться при встрече, что за проблемы так резко ухудшили мой внешний вид, а мама забила тревогу и потребовала, чтобы я прошла немедленное и полное медицинское обследование.
Матушка моя считает Интернет самым лучшим справочником и верит Гуглу больше, чем родной дочери. Забив в поисковую строку «признаки заболевания — нездоровая бледность, припухлость лица, отеки, мешки под глазами», она получила в ответ полдюжины разнообразных заболеваний: от вполне всем понятных пониженного и повышенного давления до загадочной брюшной водянки. Тратить время на совершенно ненужные мне обследования я решительно отказалась, о чем скоро пожалела. Мое нежелание ходить по врачам было воспринято как послание четкое и недвусмысленное: обследоваться нет смысла, потому что я это уже сделала втайне от родных и знаю о некоем страшном неизлечимом заболевании. Мама приходила ко мне каждый день, садилась в уголок и тихо плакала, не сводя глаз с любимой дочери, которой осталось жить месяц-два, не больше. С самой болезнью мама не определилась, надеялась только, что это не СПИД.
В общем, я довольно быстро вернулась к нормальному, здоровому режиму и еще быстрее восстановила нормальный и даже цветущий вид. Мама, проявив на этот раз чудеса тактичности, как правило, не особо ей свойственной, не спрашивала, что за чудесные лекарства возродили меня, но сходила в церковь и поставила свечу за мое исцеление и свечу за здравие.
