- Хорошо, товарищ младший лейтенант, сейчас товарищ капитан принесет нам Ваши доказательства, а Вы присаживайтесь и расскажите мне спокойно все с самого начала, - спокойный голос Сталина привел Сашку в чувство и он, кивнув, прошел к столу и сел в предложенное ему кресло. Волков в это время по знаку Иосифа Виссарионовича вышел в приемную за ноутбуком. – Вас как звать, товарищ младший лейтенант, или Вы предпочитаете обращение по званию и фамилии? И какая фамилия все-таки у Вас настоящая?
- Сашка… Александр Стаин. А Александров не знаю, почему-то так подписался. Глупо, наверное, - и Сашка под пристальным взглядом Сталина покраснел. А Верховный несколько секунд рассматривал Сашку своими желтоватыми глазами и вдруг, усмехнувшись в усы, произнес:
- Глупо. Но я думаю, у Вас товарищ Сашка были на то свои причины.
- Я думал для конспирации, чтоб потом никто не узнал. А Сталин вдруг громко и заразительно расхохотался. На его хохот, привлеченный шумом, в кабинет ворвался Волков, сжимая в руке ноутбук. Увидев это, Сталин стал смеяться еще громче. Вслед за ним начал сначала робко посмеиваться, а потом и хохотать во весь голос Сашка. А Волков недоуменно смотрел на Верховного Главнокомандующего и мальчишку, смеющихся до слез, и не мог понять, что в его появлении их так развеселило. Сталин смеясь, махнул рукой Волкову, чтобы тот проходил в кабинет и, успокаиваясь, произнес:
- Для конспирации, - повторил Сталин уже спокойно, - да, конспирация получилась, что надо! Ладно, Александр, рассказывайте.
И Сашка начал рассказывать с того самого летнего дня 2022 года, когда они с отцом попрощавшись с мамой и Алькой поехали на базу «Ковчега». Он выплескивал на этих двух взрослых людей все свои страхи, всю безнадегу, пережитые им в бункере за прошедшие четыре года. Среди тех, кто волею судьбы оказался с ним рядом в убежище, говорить об этом, было не принято, они все были в одном положении. Перед Никифоровым делиться своими страхами Сашке тоже было стыдно. А перед Сталиным почему-то стыдно не было. Он рассказывал, как они жили, как работали, как он учился управлять вертолетом, за что и как получал звания, рассказал про то, как умирали один за другим люди вокруг него, как он остался один и уже заболевший, но все еще надеющийся на чудо, запустил «Ковчег». Он рассказал, про бой советских самолетов с немцами и про то, как спасал и лечил Никифорова, как спонтанно, на нервах принял решение о той самой шифровке, которую отправил на имя Сталина в Генеральный штаб. А Сталин внимательно, не перебивая слушал, словно чувствовал, что для вопросов время еще не пришло и надо просто дать выговориться этому мальчишке, которому столько пришлось пережить. Только иногда, в процессе Сашкиного рассказа Сталин в полголоса ругался по-грузински. Когда Сашка закончил свое повествование, в кабинете воцарилась тишина. Сталин, поймав Сашкин жадный взгляд на графин с водой, в горле у парня пересохло, нарушил это гнетущее молчание:
