— Правда? — с надеждой спросил я. — И вы мне ничего не сделаете?
— Ну, память придется стереть, конечно — чтобы не плодить дешевых сенсаций в прессе, — с ехидцей (теперь была его очередь) сообщил кот. — Знаете, есть болезнь такая — амнезия называется…
— Ничего себе! — завопил я. — Это же насилие над личностью! Да и какой смысл? Мне все равно никто ни про что не поверит!
— А ваши способности? — возразил кот. — Даже если вы будете держать язык за зубами, мы все равно не можем позволить вам с вашими способностями бродить среди живых бесконтрольно. Вообще вас тогда скорее всего придется изолировать — до Конца Света. Что, вообще-то, не так уж и нескоро. Так что лучше соглашайтесь.
— Это насилие! — продолжал разоряться я. — Тоже мне, борцы с преступностью! Развели энкэвэдэ тут!
— А вот этого не надо! — внезапно посерьёзнел Сефирос. — Во-первых, чтобы иметь что-то против НКВД, надо бы сперва знать его историю. С действительной преступностью они тоже боролись. А во-вторых, вы нам тут политику не шейте. На мой взгляд, вам предоставляется разумный выбор. Или вы думали, что тому, кто бесплотен, все дозволено? Только потому, что его некому остановить? Кажется, старик Ломброзо всё-таки был прав — без института принуждения человеческое общество существовать не в состоянии…
— То есть, на самом деле, выбора у меня нет, — усмехнулся я. — Ну хорошо. Однако интересно, если вы говорите, что все люди… со сверхспособностями, подобными моим, рано или поздно попадают к вам, то с кем же вы боретесь?
— Я вовсе не говорил, что к нам попадают все, — возразил Сефирос. — Мы всё же не всесильны. Многие к примеру, попадают, в сферу нашего внимания не рано, а как раз-таки поздно, и за это время научаются от нас ускользать. Даже и на вашу поимку мы затратили немало сил.
— Ну, значит, я вам и вправду нужен, — с показным облегчением улыбнулся я.
Сефирос зорко глянул на меня.
— Логично, — сказал он. — Что ж, буду с вами откровенен, товарищ будущий агент — у нас нет сотрудников с полным набором ваших способностей. То есть, у нас есть, конечно, сотрудники, умеющие проходить сквозь стены и прочее, но при этом у них отсутствуют некоторые свойства, присущие вам…
— Товарищ Сефирос, — прервал я кота. — Не старайтесь запудрить мне мозги, говорите прямо. У вас есть люди, или кто там, бесплотные и невидимые, но при этом совершенно мёртвые, так? И есть, конечно же, живые, но при этом им не под силу пройти даже сквозь фанерную перегородку.
