Я не думаю, что это так. Айви боролась бы зубами и ногтями. Она бы не запаниковала и не стала размахивать руками. Она ни за что не позволила бы им взвалить себя на спину, а это самое главное, чему тебя учили на тренировках.
Айви могла бы сопротивляться, и она бы победила.
— То, что они сделали с твоей мамой и тобой, это их вина. — Айви приложила кончики пальцев к моей щеке. Прикосновение было лёгким, как будто она знала, что если нажмёт слишком сильно, то мне будет больно. — Ты ничего не могла сделать, Бри. Ничего. Ты выжила. Вот и всё, что имеет значение. И всё будет хорошо. Всё будет хорошо.
Пока я смотрела на неё, вспоминая, что я сказала маме, я знала, что это была ложь, я знала, что это тоже было неправдой. Это не всё, что имело значение, и ничего не будет хорошо.
Теперь никогда ничего не будет хорошо.
Два года спустя…
Тяжёлый ритмичный стук доносился из динамиков наверху и растекался по битком набитому полу. Тела извивались под мерцающими верхними огнями, теряясь в музыке и давке. Запах духов, одеколона и пота скрутил мой желудок, когда я подняла руки, убирая длинные пряди волос с влажной шеи.
Сегодня вечером я была рыжей с яркими красными губами.
Прошлой ночью я была черноволосой соблазнительницей с дымчатыми глазами.
В прошлые выходные — наивной блондинкой с косичками и румяными персиковыми щёчками.
Каждый раз я была кем-то другим, но я всегда была идеальной жертвой, и каждая ночь заканчивалась одинаково.
Я покачивала бёдрами в такт музыке, прижимаясь к твёрдому тёплому телу позади меня, пока взглядом осматривала танцпол.
Руки прошлись по серебристым блёсткам моего платья, скользя по животу. Он притянул меня к себе, прижавшись своей грудью к моей спине.
Ему это нравилось.
Очень.
Эти ищущие руки скользнули вниз по моим бёдрам, медленно приближаясь к ним. Отпустив волосы, я поймала его запястья и бросила безрассудную усмешку через плечо.
— Веди себя хорошо.
Безымянный человек улыбнулся мне. Он был симпатичным, определённо моложе меня на добрых десять лет. Вероятно, из колледжа в Лойоле или Тулейне, что означало две вещи: он бы поперхнулся, если бы узнал, что мне скоро тридцать один; и это последнее место, где он должен быть. Крошечная часть меня хотела предупредить его, сказать, чтобы он нашёл себе веселье и удовольствие где угодно, только не в клубе «Флакс».
Но я была здесь не из-за него.
Держа его за запястья, я позволила своей голове откинуться назад на его грудь, когда мой взгляд скользнул по танцполу и бару впереди. Я не могла разглядеть ни диванчики, расположенные в темноте, окружающие весь этаж, ни VIP-зону на втором этаже.
