— Толя, ты что обиделся? — Ольга обратилась к затихшему Анатолию. — Просто для нашей провинции детективная история вряд ли возможна. Здесь скучно и обыденно. Парень перепил, уснул и что-нибудь отморозил. За зиму с обморожением только в мою смену человек десять привозили, все алкаши. А обнаружить могла любая женщина с двухчасовой ночной электрички, зашла по нужде за угол, в электропоездах туалета нет. Вот и весь детектив.
«Умна, хитра, как ведет разговор! — восхитился Анатолий Ольгой. — Выводит меня в нужное для себя русло, чтобы я рассказал то, чего она еще не знает. Хорошо, Оленька, слушай!».
— Парень был абсолютно трезвый, у него сломаны ребра, на животе сплошной синяк, а на лице ни единой царапины. Били очень грамотно и целенаправленно. Можно даже сказать, что профессионалы. А какие в Алтайске профессионалы? Но это еще не все! — Анатолий сделал вид, что отвлекся на проезжающую машину. — Никаких документов мы у него не нашли, я смотрел во всех карманах и знаешь, на что обратил внимание?
— На что?
«Чувствуется, чувствуется в тебе, Ольга, напряжение, но как ты держишься!» — еще раз восхитился хладнокровием Ольги Анатолий.
— Парень пролежал на снегу несколько часов. Ночью за минус десять опустилось. А он лежал теплый, никакого переохлаждения, словно недавно вышел из бани. Не странно?
— Да, странно, — согласилась Ольга. — Если ты ничего не путаешь?
— Оля, я ничего не путаю. Но главная странность еще впереди.
— Ты меня заинтриговал, Анатолий. Неужели и у нас в Алтайске может что-то происходить, кроме того, что пьяный Ванька ударил Машку, или пьяная Машка ударила пьяного Ваньку.
— Когда я выезжал из Алтайска в Барнаул, за мной пристроилась Волга и на дистанции сопровождала до самой Краевой через весь город. Как ты думаешь — совпадение?
— Ну, откуда я могу знать! Может и совпадение! Мне-то разницы нет. С Краевой звонили и спрашивали фамилию парня, он еще без сознания, я вот и подумала, что ты можешь что-то подсказать, — и тут же переменила тему разговора: — Ой, быстрее бы уже весна. Солнышка так хочется. На пляже понежиться. Поплавать в Оби. Шашлычков на берегу пожарить…
«Грамотно выходит: человек запоминает обычно из всего разговора только первые и последние слова, а в ее последних словах нет никакого интереса к ночному происшествию, никакого намека. Если бы мы жили не в Алтайске, Ольга не была санитаркой Станции скорой помощи, я — простым водителем «санитарки», а все это происходило на режимном объекте, то Ольга оказалась бы тайным агентом империализма, проще шпионом, а я в таком случае — контрразведчиком… Но я не контрразведчик, а Ольга не шпи… А кто Ольга я не знаю! Но очень хочу узнать! Оленька, а на последочек, еще парочку приманочек, и тоже надо выходить, а то и перестараться можно», — войдя в образ контрразведчика, решил Анатолий.
