Плакаты наши вперемежку с немецкими: «Битый немец подхалим и подлец, не верь ему, боец»; «Kapitulieren? Nimals!» («Капитулировать? Никогда!»); «Бойцы Красной Армии не воюют с мирными жителями – это унижает честь воина»; «Berlin bleibt deutsch!» («Берлин останется немецким»).
Выписки из приказов Сталина: «Опыт истории показывает, что гитлеры приходят и уходят, а государства и народы остаются».
Спустя два дня мы перебазировались из забитого тыловыми службами и фронтовой авиацией Штраусберга поближе в удивительно благоустроенный Букков. С пятью офицерами нашей «трофейной» команды мы поселились на совершенно великолепной, по нашим советским представлениям, вилле.
Несмотря на близость к Берлину – двадцать пять километров до Адлерсгофа – Букков полностью сохранился – еще одно необъяснимое явление войны. Когда немцы шли на Москву в 1941 году, все подмосковные города и деревни на их пути были разрушены. В наши запрограммированные мозги никак не укладывалась, не совмещалась с представлениями о войне, о фашистском «логове» после четырех лет войны ухоженность этого курортного местечка. Комфортабельные отели, чистейшие, правда в основном пустые, магазины, кафе – все это на склонах лесистых холмов на берегу озера. Совершенно нам не понятно, почему через три дня после того, как отошли немецкие части и в городок без боя вошли танковые части Красной Армии, появились немцы, которые убирают и моют улицы! В садах у многочисленных вилл цветет сирень, и возвращающиеся жители ухаживают за газонами и розовыми кустами там, где остановились советские офицеры.
Позднее по всей территории Германии мы увидели много таких «оазисов». Даже значительно больше, чем разрушенных городов. Иногда казалось, что вся Германия – это цепочка отличных автомобильных дорог, связывающих между собой чистенькие, очень благоустроенные городки и деревни – «дорфы». Но и в деревнях почти в каждом доме канализация, горячая и холодная вода, электрические плиты в кухнях!
Через пару месяцев мы почти забыли, что в Москве каждый из нас жил в коммунальной квартире с одной крохотной уборной на 8-10 человек, дровяной плитой на кухне, без ванны и с одной раковиной с холодной водой на всех. А здесь, у «этих фрицев» только восточные рабочие, пленные и заключенные лагерей понимают, что такое бараки!
Наконец, начали детальное обследование зданий Адлерсгофа. Бои здесь были не очень жаркие – все здания уцелели. В проходной за вместительной велосипедной стоянкой, на больших панелях ключи, ключи, ключи – по номерам с немецкой аккуратностью. Все цело!
