Когда Христос пришел в Самарию, Он сел у колодца и попросил у женщины-самарянки воды. Потом Он велит ей позвать своего мужа. Женщина отвечает Ему: «Нет у меня мужа». Это была неправда, самарянка солгала Христу. Это была не только ложь, но еще и мелкое предательство по отношению к мужу. Но Спаситель, Который не по наружности судит, не упрекает самарянку во лжи, а наоборот, говорит ей, что она сказала правду: «Пять мужей у тебя было, и тот, с кем ты живешь сейчас, не муж тебе». Из этого пояснения мы можем заключить, что брак самарянки был чистой формальностью. Шестой брак она заключила, но отношения и тут не сложились. Семьи, как единого целого, создать, не удалось и на этот, уже шестой раз. Христос говорил иудеям, что Моисей, великий пророк и законодатель еврейского народа, запрещал развод, и только по их жестокосердию вынужден был впоследствии разрешить его, а вначале так не было. Казалось бы, о чем же можно было говорить с женщиной, которая с поразительной легкостью перешагивала не только через человеческие отношения, но и через закон боговидца Моисея?
Надо обратить внимание и на тот факт, что эта женщина была самарянкой, то есть сектанткой с точки зрения правоверного иудея. Спаситель запрещал апостолам входить с проповедью в селения самарян. Он сказал им: «В дом самарянский не входите». Да и самарянке, пришедшей на колодец, Он говорит: «Вы не знаете, чему кланяетесь». Это звучит как приговор всей религиозной жизни самарян. И самаряне действительно не понимали, чему кланяются. Они образовались от смешения остатков израильтян с языческими племенами, переселенными в Палестину ассирийским царем. Они отвергали пророков, признавали только Пятикнижие и, что было хуже всего, подмешивали к своему культу языческие обычаи. Конечно, народ, отвергавший пророков и сочетавший свою веру с идолопоклонством, не мог иметь правильных представлений о Мессии. С точки зрения иудеев самаряне еще и потому не могли претендовать на участие в Царстве Божием, что перестали быть прямыми потомками Авраама. В их жилах текла изрядная доля иноплеменной крови, что для иудея было преступлением ничуть не меньшим, чем отвержение пророков. Поэтому самарянин ни с какой стороны не мог быть наследником великих обетований, данных праотцу Аврааму и его потомству. Серьезный богословский разговор с представителями этого народа был совершенно бесполезным. Слишком уж много скопилось лжи и искажений в религиозных и нравственных представлениях самарян, слишком большую «чистку» сознания пришлось бы производить в этом случае. Иудеи так и поступали с самарянами: откровенно презирали и даже ненавидели их.
