У двери его кабинета все еще сидел Тувье Шай, подперев голову руками, с локтями на коленях. Михаэль снова вышел из кабинета — назначить встречу с подполковником Амнуэлем Шорером, его предшественником в должности, а затем пригласил Тувье зайти в кабинет.
Ему пришлось подойти к Тувье, тронуть его за плечо — только тогда тот вышел из оцепенения и в панике вскочил с места. Лишь на мгновение в глазах Тувье блеснули искры жизни, и снова вернулось выражение глубокого безразличия.
Тувье Шай сидел напротив Михаэля и отвечал на все вопросы по-деловому, точно и быстро. Монотонным голосом он описал события последних часов пятницы, которые провел с Тирошем. Вначале он сосредоточился на описании обеда. Шауль Тирош ел овощной суп и шницель с картошкой, сообщил Тувье Шай, мигая, а сам он только пил бульон. Аппетита не было. Хамсин, объяснил он. После обеда, сказал Шай, они с Тирошем вернулись обратно в его кабинет. Он вошел внутрь (это тоже был ответ на вопрос) — нужно было кое-что взять.
— Что?
Тувье не протестовал, спросил лишь: «А зачем это нужно?» — однако ответ был по существу:
— Экзаменационный бланк, который подготовил Тирош для студентов.
Шауль просил передать его Адине в воскресенье для перепечатки.
На вопрос, готов ли он пройти проверку на детекторе лжи, Тувье ответил:
— Почему бы и нет?
Несмотря на прямые, конкретные, деловые ответы, Михаэль по ходу допроса становился все более напряженным. У него было такое чувство, будто перед ним тень, Тувье отсутствует, до него не достучишься. Допрашиваемый сидел все в той же позе — расслабленный, ладони на столе, — ни разу не взглянув на Михаэля. Он смотрел в небольшое окно за плечом следователя, словно оттуда до него доносились какие-то другие голоса, словно параллельно где-то происходила другая беседа. На вопросы типа: «Говорят, вы с Тирошем были в очень близких отношениях», он отделывался ни к чему не обязывающим кивком.
— Но если так, то убийство Тироша должно было сильно на вас повлиять, верно?
Тувье не прореагировал на это никак — не моргнул, с места не сдвинулся, только так же механически кивнул.
На вопрос о подводном плавании Тувье устало улыбнулся, отрицательно качнув головой: нет, он этим никогда не занимался.
Битый час Михаэль старался как-то оживить собеседника, втянуть его в беседу и наконец решил воздействовать шоком.
— Вы знаете, — он зажег сигарету, осознав, что и его собственный голос стал безжизненным, — смерть Додая была вызвана вовсе не трагической случайностью.
