Заставили ее очнуться чьи-то теплые ладони, прижавшиеся к ране с обеих сторон. Керринджер заставила себя открыть глаза.
В первый раз она видела Гвинет Уолш так близко. То ли из-за адреналина, то ли из-за потери крови, Рэй замечала все, отчетливо и резко: морщины вокруг глаз, острые скулы, глубокие складки у губ. Не было юной красавицы, похожей на сиду, была женщина, еще не старуха, но уже перешагнувшая полувековой рубеж.
— Это цена, — сказала она тихо. — Наверное, это цена за жизнь среди людей. Цена за мою любовь.
— Пойдем домой, сестра, — Гвинор появился возле них бесшумно. Выглядел он так себе — плаща не было, половина лица изуродована множеством мелких кровоточащих язв.
— У него была железная стружка, — сказал сид. — Швырнул мне в лицо и сбежал. Уехал на машине.
— Надеюсь, не на моей, — с трудом проговорила Керринджер.
Левую руку она не чувствовала. Но и боли больше не было. Гвинет медленно встала на ноги. Ее качало. Гвинор шагнул к ней, обнял за плечи. Она уткнулась лицом в его обтянутое кольчугой плечо, всхлипнула. Сид подхватил ее на руки.
В поле зрения Рэй появился Ник О’Ши, растрепанный, помятый, с разбитым ртом, но довольный. Гвинор кивнул ему, потом улыбнулся Рэй:
— Я попрошу за тебя Королеву. Чтобы ты могла вернуться, если Другая сторона позовет тебя.
С этими словами он развернулся и зашагал прочь. Гвинет обнимала его за шею. Она плакала.
О’Ши устало рухнул рядом с Рэй, спросил:
— Цела?
— Нет, — отозвалась та. Во рту пересохло. — Но меня как будто бы подлечили.
— Хорошо. Ничего, не отделается. Я пришью ублюдку покушение на офицера полиции. Кроме всего прочего.
Со второй попытки Рэй сообразила, что речь идет о Курте Манне.
— Кажется, с меня пиво, — она попыталась улыбнуться.
— Много пива. Каждый день, пока я буду писать отчеты об этом дерьме. Давай уносить ноги, пока тут все не рухнуло к такой-то матери.
Меньше всего этот парень в потертой джинсовой жилетке был похож на витязя с Другой стороны. Рэй невольно усмехнулась:
— Пластырь тебе особенно идет.
Гвинор притронулся к заклеенной лейкопластырем щеке и поморщился:
— Шрамы останутся. Раны от холодного железа сложно стягивать чарами. Тем более что колдун из меня неважный.
Керринджер пригубила пива из высокой стеклянной кружки. С тех пор, как они втроем с Ником О’Ши штурмовали «Волшебную мельницу», прошло полторы недели. Левая рука самой Рэй до сих плохо ее слушалась, детектив вообще был погребен где-то под горой отчетов, протоколов и объяснительных.
