– А что викарий?
– Он просто заявил, что кто-то из нас лжет, дабы покрыть «диаволово деяние», и что он обязательно дознается – кто.
Я покатался в высохшей траве и стал выкусывать застрявшую в шерсти колючку.
– Далеко продвинулся? – спросила она.
– Ну, может, на две трети. Сейчас как раз самый мерзкий участок.
– Они, вероятно, обыщут все в округе, а потом двинутся дальше. У тебя есть еще немного времени.
– Это успокаивает. Вы идете сегодня ночью на промысел?
– Наверное.
– Завтра все заканчивается. Так что без обид, как бы все ни обернулось.
– Никаких обид.
– Неподалеку от реки я наткнулся на здоровенный куст кошачьей мяты. Если останемся живы, я угощаю.
– Спасибо.
Она потянулась. Я потянулся и зевнул. Мы кивнули друг другу и направились каждый своей дорогой.
Скоро начнется. Сегодня новолуние. Теперь день ото дня сила будет нарастать вплоть до самого полнолуния, до тридцать первого числа, – комбинация, которая сводит нас воедино. И с возрастанием силы мы принимаемся за работу, которая разделит нас. Денечки предстоят крайне занимательные – определять по поступкам, кто открывающий, а кто закрывающий. Прошлая ночь могла являть собой последний образец сотрудничества.
Джек решил посетить кладбище, чтобы добыть парочку недостающих ингредиентов. Свой выбор он остановил на том кладбище, что подальше и в стороне от обжитой местности, куда мы раз уже ходили. Он устроился верхом на лошади, прихватив лопату и фонарь с увеличительным стеклом, я же потрусил рядом.
Хозяин привязал лошадь в небольшой рощице у самого кладбища, и дальше мы пошли пешком. Ночь была, естественно, очень темной. Но при помощи фонаря мы быстренько подыскали себе подходящий уголок – укромное и к тому же недавнее захоронение. Джек немедля приступил к работе, а я настороженно ходил в сторонке.
Это была довольно мягкая, приятная октябрьская ночь – над головой порхали летучие мыши, ярко сияли звезды. На некотором расстоянии послышались чьи-то шаги, но, поскольку прохожий направлялся не к нам, тревоги я решил не поднимать. С этакой ленцой я курсировал вокруг нашей могилки. Через полчаса что-то очень крупное просвистело над головой, стремительно снижаясь. Однако приземлилось оно вдалеке от нас, и никаких поползновений приблизиться с его стороны не наблюдалось. Еще некоторое время спустя над нами снова пролетело тело примерно такой же величины, опять снизилось, но несколько в стороне от первого летуна, однако приблизиться опять-таки не решилось. Я держал ухо востро, но голоса пока не подавал. Немного погодя до меня донесся перестук копыт лошадей, кто-то спешился, зашуршали шаги. Потом, заскрипев, остановилась телега. Одновременно с нескольких сторон послышалось невнятное, приглушенное перешептывание. При виде столь бурно развернувшейся деятельности я постепенно начал испытывать определенное неудобство и пробрался подальше к центру кладбища. Там, прислушавшись повнимательнее, я различил звон лопат, доносящийся буквально из всех уголков.
