В начале ноября генерал Ермолов входит в Старую Шемаху, бывшую столицу Ширванского ханства (ныне Азербайджан). А в середине ноября он появляется у Баку; персы не связываются со «львом Кавказа», снимают осаду города и уходят.
В декабре русскими силами умиротворены джарские лезгины, совершавшие «под шумок» набеги на восточную Кахетию.
Прослышав об успехах русского оружия, среднеазиатские туркмены изъявили желание вступить в подданство России и, в доказательство искренности намерений, разорили хорасанскую область Персиии.
В начале зимы 1827 г. силы генерала Мадатова переходят вброд через р. Аракс и, разгромив шахсеванцев (иррегулярные силы кочевников-кызылбашей), овладевают Карабагом.
Весной 1827 г. Паскевич принимает от Ермолова командование отдельным кавказским корпусом. «Гроза Кавказа» отбывает домой. Похоже, двум медведям не удалось ужиться в одной берлоге.
В апреле русский авангард под командованием генерала К. Бенкендорфа преодолевает заснеженный перевал Безобдал и входит в Эриванское ханство.
Территория Эриванского ханства, ныне являющаяся частью Армении, тогда имела очень смешанный этнический состав. Здесь кочевало до двадцати тюркских племен, так например, у Гокчи (Севана) располагались становища карапапахов.
Силы Бенкендорфа занимают святой для армян город Эчмиадзин (здесь находится большое число реликвий не только армянской церкви, но и общехристианских) и неподалеку от него, в урочище Карасу-баши, разбивают курдскую конницу.
В конце апреля 1829 г. русские приступают к осаде крепости Эривань (ныне Ереван, Армения).
В начале мая донские и черноморские казаки переправляются через бурную реку Абарань и гонят персов и курдов Гассан-Аги до крепости Сардар-Абад (ныне Армавир, Армения), находящейся неподалеку от Эривани.
Бывший декабрист, теперь солдат М.Пущин, переодетый в персидскую одежду, исследует окрестности Эривани и докладывает непосредственно командующему Паскевичу о слабых и сильных местах обороны города. Это, кстати, иллюстрирует тему «преследований» декабристов «николаевским режимом». Паскевича, как никого другого, можно назвать столпом «николаевского режима». Он был не только талантливым военачальником, но и близким другом императора. (За это авторы и авторессы исторических сочинений постарались Паскевича обфыркать и принизить его способности.) Однако недавний мятежник, лишенный эполет, запросто общался с командующим на военных советах словно был штаб-офицером…
