– Жить буду. – Я аккуратно поднялась на ноги и протянула ему руку, чтобы помочь.
В отличие от многих других, магистр не стал хорохориться, а воспользовался моей помощью. Все еще морщась от боли, он встал, проковылял к стене и оперся плечом, пытаясь отдышаться.
– Все так плохо? – встревожилась я.
– Могло быть и хуже, – отмахнулся он и сразу охнул: – Похоже, ребро сломано. Сможешь залечить?
– Не знаю, – честно призналась я, сгорая от стыда.
Еще полгода тому назад я бы сделала это не задумываясь. Это же такая ерунда: израсходовать четверть резерва! Теперь я зависела от браслета-накопителя, и поэтому приходилось быть осторожной и не давать опрометчивых обещаний.
Я огляделась по сторонам, выбрала стул покрепче и усадила декана. Он побледнел, на лбу выступили капельки пота. Было заметно, что каждое движение дается ему с трудом.
Я осторожно расстегнула сначала пиджак, потом рубашку. На правом боку уже начала появляться огромная, пронизанная сосудами-сеточками, гематома. Чуть выше над ней виднелся старый шрам.
– Ну что там? – Дыхание Ройса было прерывистым. Он подался вперед, пытаясь устроиться поудобнее.
– Ну как сказать… – Я обреченно вздохнула. – Наверное, могло быть и хуже…
– «Наверное»? – Ройс усмехнулся и сразу же закашлялся.
Я с тревогой посмотрела на него:
– Мне кажется, для всех будет правильно, если я позову целителей.
– И дать всем понять, чем мы здесь занимались? – Магистр выразительно посмотрел на обломки парты.
Я покраснела:
– Но…
– Прекрати. Ты, как и все, обучалась основам целительства и вполне можешь справиться сама.
– Я не смогу применить обезболивающее заклинание!
Это было главным аргументом – врачевание переломов было очень болезненным, и, как правило, сначала использовали заклинание обезболивания.
– Все равно хуже уже не будет, – вяло отозвался декан. – Валяй так!
Было видно, что он балансирует на краю сознания, и я решилась. Протянула руки к его боку и начала плести заклинание. Ройс закусил губу, но стоны все равно было слышно. Я постаралась, как меня учили в академии, сосредоточиться на плетении. Но отрешиться полностью не удавалось. Ройс то и дело вздрагивал, а по его лицу градом стекал пот. Когда последний узел плетения был завязан и размещен на перелом, я выпрямилась:
– Всё…
– Спасибо. – Еще несколько мгновений, и дыхание магистра выровнялось. Все еще бледный, он выпрямился и начал осторожно застегивать рубашку.
– Давай помогу. – Видя, что каждое движение дается ему с трудом, я начала застегивать пуговицы. – На самом деле надо бы показаться целителям.
