При воспоминании о ночи, проведенной с деканом, я вновь застонала. Почему, ну почему из всех мужчин мой выбор пал именно на этого? А ведь я даже не помню, как мы познакомились. При попытке воссоздать в памяти хоть что-то из того вечера в голове возникали смутные воспоминания о шумной компании, подсевшей за стол. Самым простым было предположить, что магистр Ройс был среди них, но я почему-то сомневалась.
Перчик подошел и будто ненароком задел хвостом по ноге. Перед мысленным взором мелькнула высокая мужская фигура, выхватывающая что-то у меня из рук.
– А ведь ты прав, – вдруг сказала я коту. – Магистр подошел позже. Интересно, почему я пошла с ним?
Кот покосился на меня и презрительно фыркнул, давая понять, что думает о моих умственных способностях.
– Да, ты прав, – вздохнула я. – Он действительно очень хорош… Но тогда поставим вопрос по-другому: зачем ему я?
Перчик закатил глаза, потом вздохнул и попытался залезть на диван. Не удержавшись, плюхнулся на спину.
– Мори! – ехидно заметил Черепушка и мстительно добавил: – Мементо!
– Мя-а-ау! – взвыл Перчик и, распушив хвост, кинулся в спальню мстить насмешнику.
– Перчик, если ты… – Мое предупреждение потонуло в грохоте.
Когда я вбежала в спальню, кот перекатывал Черепушку, словно клубок шерсти, по комнате, а тот сверкал глазницами и истошно верещал свое «мементо мори». Пришлось вмешаться, отобрать будильник и пообещать коту визит к таксидермисту в ближайшее время.
Наведя порядок, я вернулась на кухню. Отражение одобрительно смотрело на меня из зеркала. Приободренная неожиданной поддержкой, я вновь присела на диван, покрутила в руках давно остывшую чашку с кофейной гущей.
«Чтобы увидеть символы, напрягите свое воображение!» – советовала нам преподаватель по гаданиям и предсказаниям. Я никогда не могла понять, как можно напрягать то, чего нет, и потому пересдавала зачет четыре раза.
И каждый раз настолько бездарно, что меня попросту выгоняли из аудитории, особенно после того как кофейные разводы внезапно перетекли в мужскую и женскую фигуры и застыли в откровенной позе. Преподаватель поджала губы, я покраснела, а мои однокурсники радостно загалдели. Трясущимися руками я судорожно потрясла кружкой, размазывая гущу по стенкам. Снова те же фигуры. Правда, поза была другая, и почему-то позади виднелся диван…
Теперь побледнела я, а преподаватель, наоборот, покраснела, однокурсники же хохотали в голос. Дело дошло до ректора, и тот волевым решением приказал поставить зачет, чтобы не портить успеваемость группы. Так что в гадания я не верила.
