— А деньги ему не нужны?
Павел рассмеялся.
— Вот деньги ему точно не нужны! Ему фирма нужна. Это фанатик, понимаешь?
Я почувствовала, что у меня голова идет кругом. Мне стало противно и не хотелось больше разбираться в этой семейной саге. Для себя я давно поняла — все вранье чистой воды, но сейчас разоблачать и добивать его у меня не было никакого желания. Я встала из-за стола и сказала:
— Ну и зачем ты сюда пришел? Со мной на прощание познакомиться?
— Нет, Маша в спешке паспорт забыла.
— И ты его искал в детской?
— Нет, конечно. Я пошел туда посмотреть… Это что, допрос?
Павел подошел ко мне так близко, что от запаха его туалетной воды у меня началось легкое головокружение. Словно колокол раздался его голос у меня в голове.
— Вика, у тебя под халатиком ничего нет.
Меня будто ударило током. Да, действительно ничего нет. В ванной не оказалось моих вещей, и я надела только Машин банный халат. Я посмотрела на себя. Блин! Мой халат распахнулся, оголив грудь. Я стала перевязывать пояс.
— Зачем? Ты так девственно мила. У тебя давно не было мужчины? — Павел поднял мой подбородок, и я поняла, что сейчас поцелует. Меня затошнило, как будто не Маша, а я была беременной, и я со всего размаха дала ему пощечину.
— Козел! Вон из моего дома!
Я вытолкала обескураженного Павла в коридор. А он, держась за щеку, смеялся, словно его это забавляло. Меня же это злило еще больше. Получается, я его нисколечко не возбудила, он специально заигрывал со мной, чтобы позабавиться. Он сунул ноги в туфли, я кинула ему его плащ.
— Придурок! Нахал!
— А спасибо за ужин? — подставил он щеку. (Так значит, сейчас не утро, а еще ужин?) Нет, это он мне? Ему мало? В какой-то момент я хотела влепить ему еще раз или просто с лестницы столкнуть, но у него зазвонил телефон. Я открыла дверь и стала ждать, пока он выйдет из моей квартиры, но телефон звонил очень уж отчаянно, и он стал судорожно искать его. Павел вывалил из портфеля почти все и, наконец, нашел мобильник.
— Да, дорогая. Нашел, и еще твою Вику накормил. Она? Нормально. — Павел смотрел на меня хитрыми глазами. — Неблагодарная, правда. Диковата и, представь себе, соблазняла меня!
— Что ты мелешь?!
Я попыталась вырвать у него трубку.
— Вот сейчас голая на меня напрыгнула. Да ладно. Сейчас приеду.
Он повесил трубку, а я, как назло, сама того не желая, повалила его и сама упала сверху.
— Идиот! Она беременная, а ты ей эти гадости болтаешь!
Я смотрела на Павла и представляла, как душу его. Но у него было совершенно блаженное выражение лица.
