— Что? — недоумевая, спрашиваю я.
— Лучшее средство от хандры — танцы.
Я мотаю головой и закатываю глаза.
— Ни за что.
— Давай, Танцовщица. Клянусь, это заставит тебя улыбнуться. Не позволяй всему этому испортить вечер.
— Нет, спасибо, — тихо смеюсь я.
— Отлично, в ход пойдет тяжелая артиллерия.
Он становится передо мной, и, я не шучу, начинает трясти своей попой. Он напевает песню «Knee Deep» и играет на воображаемой гитаре, а затем хлопает по бедрам и начинает крутить ими.
— Что ты делаешь? — смеюсь я.
— По колено в воде, — начинает петь он, хлопая себя по бедрам. — Давай же, Танцовщица.
Я качаю головой и вовсю хохочу.
Он продолжает петь песню тонким голоском, крутясь и размахивая руками, как лунатик. Нейт наклоняется ко мне, берет меня за руку, заставляя встать. Потом кружит меня, и я взвизгиваю. Он откидывает меня назад, и мы продолжаем танцевать, его руки обнимают меня. Я запрокидываю голову и смеюсь, не в состоянии остановить чистейшую радость, распространяющуюся по мне.
Он насвистывает мелодию, отталкивает меня и притягивает к себе обратно. Еще два витка, несколько поддержек и финальный наклон, и мы лежим на песке, смеемся так сильно, что животы начинают болеть.
— Я. Никогда. Не. Смеялась. Так. Сильно, — выдыхаю я и потираю свои живот, чтобы успокоить его. Назревает что-то серьезное.
— Кажется, я не плох в некоторых вещах, — смеется он, лежа на спине на песке. Я лежу рядом с ним.
— Я рад, что мы стали друзьями, — признается он.
— Я очень хороший друг, — добавляю я.
— Когда ты не дуешься.
— Эй!
Он смеется.
— Правда, Танцовщица. Я очень рад, что встретил тебя.
Нейт
— Ты поздно, — говорит Лена, выключая телевизор, когда я вхожу.
— Сейчас только полпервого ночи, — отвечаю я, бросая ключи и скидываю свои ботинки.
— Я хотела, чтобы ты был дома, и мы могли бы провести время вместе. Но ты отправил меня домой с Мейси и оставил меня сидеть здесь весь вечер.
Я раздраженно смотрю на нее.
— Ты можешь нормально реагировать? Мейси устала, а ты не просила меня поехать с тобой. Ты сказала, что отвезешь ее домой. Если ты хотела, чтобы я присоединился, должна была попросить. Я, черт подери, не умею читать мысли.
— Я сказала быть дома к полуночи.
— Сейчас пятнадцать минут первого, — рявкаю я.
Она скрещивает руки на груди.
— Ты был на пляже или еще куда-то поехал?
Я поднимаю брови.
— Ты ведь не начнешь?
— Ну, ты опоздал, и я знаю, как женщины ведут себя с тобой. Они видят тебя и сходят с ума.
— Я бы на пляже с парнями. Там не было женщин.
