Они спустились вниз. Когда Зуилас начал подниматься, вцепившись в балкон на втором этаже, я обернулась на гостиную.
В этот момент распахнулась входная дверь.
Я отскочила от стеклянных дверей и прижалась спиной к узкой стене на самом краю балкона. В квартире слышались шаги. Шёпот мужских голосов. Они приближались всё ближе и ближе. Балконная дверь была наполовину раскрыта, маня их к себе.
Голоса стали слышны ещё громче, ближе. Я попыталась успокоиться.
Рядом со мной возник Зуилас, цепляющийся за перила. Я обвила руками его шею, и он перетянул меня через металлический поручень.
Мы зацепились за поручень, и в этот момент распахнулась дверь на наш балкон.
Зуилас спрыгнул с нижней части балкона и приземлился на тот, что был под нами. Он забился в тень возле двери из тёмного стекла, прижимая меня к груди.
Последовало длительное молчание.
— Чисто, — раздался грубый мужской голос. — Похоже, что они уже сбежали.
Стеклянная дверь закрылась, и я буквально впечаталась в Зуиласа, чувствуя одновременно облегчение и отчаяние. Нам удалось избежать ареста, но наш маленький, уютный мирок был разрушен, и мы уже никогда не сможем вернуться сюда.
Из нескольких убежищ дяди Джэка ближайшее находилось к югу от центра Истсайда в очень старом районе Ванкувера. «Ли Билдинг» давно миновал свой расцвет — уже сто лет как — но его отремонтировали… сорок лет назад. И это было заметно.
В нашей квартирке на 6-м этаже была крошечная кухня, из которой можно было попасть в спальню, тесная ванная комната со стиральной машинкой и сушилкой в углу, довольно просторная гостиная с обеденным столом, диваном, кофейным столиком и торшером. Всё это было покрыто толстым слоем пыли.
Могло быть и хуже. Правда, могло быть и гораздо, гораздо лучше.
Мы с Амалией долго спорили, кто из нас будет спать на диване, пока я не села на него: диван прогнулся с неприятным скрипом древних пружин. Так что мы решили разделить двуспальную кровать, оставив Носочка на попечение Зуиласа. Мы отрубились, как только улеглись.
Меня разбудил тусклый утренний свет. Оторвав голову от заплесневелой подушки, я прищурилась, уставившись в узкое окно. Шторы были слишком старыми и тонкими, из-за чего солнечный свет с лёгкостью проникал в комнату. Амалия лежала, повернувшись к окну спиной, и тихо похрапывала.
Я осторожно сползла с кровати, стараясь не скрипеть пружинами, облачилась во вчерашнюю одежду и на цыпочках прошла в ванную. Там я освежилась, вставила контактные линзы, собрала волосы в конский хвост, после чего направилась в гостиную.
