Он смотрел, как она наполовину свисает с его руки, пытаясь бороться с ней, затем глубоко и утомлённо вздохнул:
— Сложно сохранять жизнь мелких созданий.
Носочек упала ему на колени, перевернулась и жалобно мяукнула. Мотнув хвостом, она бодро умчалась прочь. Зуилас наморщил нос. Он всегда так реагировал на недемонические штуки, причиняющие ему хлопоты.
— Зуилас… — начала я.
Мой голос оборвался, когда его мягко светящийся взгляд обратился ко мне. Я сглотнула, не зная, что сказать… не зная, хотела ли я вообще что-то говорить.
Его задумчивый взгляд скользнул по мне — потом появилась озорная ухмылка. Как только он заметил тревогу на моём лице, то сразу взял меня за плечи и затащил к себе на колени.
Я ахнула, когда он обнял меня, крепко прижимая к груди.
— З-Зуилас! — Я дёрнула за его запястье. — Что ты делаешь?
Он крепче сжал объятья:
— Ты хотела, чтобы я обнял тебя, как котёнка.
— Что? Нет, ничего подобного!
— Да-да. Я слышал твои мысли. Завидуешь котенку, na?
Я издала писк, ещё сильнее дёрнув его руку:
— Я не завидую кошке. Сейчас же отпусти меня!
— Но тебе же нравится, vayanin, — Он наклонился к моему уху. — Не так ли?
Мой рот открылся, но я не могла отрицать этого, потому что он сразу же назовёт меня лгуньей. Мои щёки пылали.
Он поднял голову, и я мельком увидела его ухмылку, прежде чем он запустил пальцы в мои волосы. По моей спине пробежали мурашки.
— А так тебе нравится? — хитро мурлыкал он.
— Я же не кошка, — отрезала я, притворившись, что моё сердце не билось о рёбра. — Я не хочу, чтобы меня гладили.
— Но тебе же нравятся мои прикосновения.
Зачем я вообще признавалась ему в этом? Я схватил его за запястье, намереваясь вытащить его руку из своих волос, а затем он наклонил голову. Кончик его носа легонько заскользил по моей шее.
Живот скрутило от его тёплого дыхания.
Он провёл носом по горлу, вдыхая мой запах. Я не могла пошевелиться, а лёгкие неожиданно забыли, как дышать. Его нос прошёлся по моей шее, затем вернулся к уголку подбородка. По коже побежали мурашки.
Когда его рот коснулся мягкой кожи под подбородком, моё тело бросило в жар. Его язык оставлял влажные следы на моей коже, нащупывал пульс, а затем жаркое прикосновение его рта резко исчезло.
Я открыла глаза.
В проходе моей спальни стояла Амалия.
Она застыла на месте, на её лице явно читалось отвращение — и от одного этого взгляда я вернулась в реальность. Её лицо сказало всё за неё.
Неверие.
Отвращение.
Осуждение.
Впервые в жизни я испытывала такой стыд. Он ядом растекался по моим венам, пока я, как парализованная, сидела на коленях у демона. Она видела его рот на моей шее. Видела, что я наслаждалась этим.
