Профессор не дослушав заикания, обрушил новый шквал вопросов:
— Почему вы пошли на озеро? Кто на этом настоял: вы или Дилан Эймс? Какие у вас двоих отношения?
Дебра продолжила путаный рассказ, смущаясь и краснея.
— Никто не настаивал. Все пошли, и мы пошли. Мы с Диланом друзья. Но многие считают иначе. Они придумывают то, чего нет. Я хочу сказать, мы дружим. То есть, не в том смысле, в каком вы подумали… в каком все подумали…
Дебра замолчала, сбившись окончательно.
— Перед инцидентом вы отводили Донни Паркера в сторону. Почему разговор шел на повышенных тонах?
— Откуда вы… — Дебра осеклась, но махнула рукой и выпалила в сердцах. — Я злилась! Надеялась, Донни признается, что они с Генри всё выдумали. Но он из кожи вон лез, доказывая, что видит людей в тумане!
Ужасно говорить такое о Донни. Но выбора нет. Видения мальчишек не секрет. Ее слова хуже не сделают. Зато позволят защититься. Сейчас важно говорить побольше правды, чтобы солгать о главном.
— У кого еще в классе были видения? — задал, наконец, Картер вопрос, которого Дебра ждала и боялась.
— Не знаю, — она сделала неимоверное усилие, чтобы голос не дрогнул.
— Не смейте лгать! Я предупредил о последствиях!
— Я не лгу, — твердо объявила Дебра (откуда только силы взялись?). — Больше никто не говорил о видениях. Все злились на мальчишек за враньё.
Профессор помолчал, не отрывая от бледного лица пациентки колючего взгляда.
— Возвращайтесь в изолятор, — проговорил минуту спустя. — Советую до следующей беседы хорошенько подумать над ответами. От них зависит ваше возвращение домой.
* * *
Профессор мог не давать подобного совета. Дебра только и делала, что думала. Тревожные мысли терзали голову, пока в горячих висках не появлялась пульсирующая боль. Раз за разом прокручивала в уме разговор с доктором, чтобы морально подготовиться к следующей встрече. Репетировала ответы. Но дни шли, а радио на стене упорно молчало.
Постепенно чувство реальности начало подводить. Дебра вновь и вновь попадала в ловушку памяти, уносящей сознание туда, где нет места одиночеству и страху, а жизнь простая и обыденная. Как же тяжело было возвращаться назад! Кто-то невидимый щелкал переключателем, и вместо лица лучшего друга, сидящего с учебником под любимым деревом за школой, или родной спальни в тихом доме, появлялись мрачные стены изолятора.
Не приносили покоя и сны. Старые кошмары не возвращались, но их место заняли новые. Ночь за ночью Дебре являлись мать с отцом, уходящие прочь, или Донни с Генри, замотанные в смирительные рубашки. Посещал сны и напуганный Дилан вместе с другими одноклассниками — бледными, как смерть. Несколько раз Дебра прикладывала дрожащую ладонь к тест-пластине, и на панели вместо привычной зеленой лампочки загоралась красная. Лишь таинственной жительнице Каста-Беллы не находилось места в беспокойных сновидениях.
