— На вашем месте я помолчал бы о приличиях, мадам д’Амран, — Ренельд слегка одёрнул идеально сидяший на нём тонкий жилет, и, подманив своего шинакорна взмахом руки, подошёл чуть ближе. — А вот о том, что с вами случилось, рассказали бы поподробнее.
Вдовушка похлопала глазами, явно ещё не до конца придя в себя. Ещё слегка бледная, растрёпанная, с тёмными кругами под глазами, янтарь которых заметно потускнел.
— Дайте немного… подумать, — растеряв первый запал, проговорила она.
Откинулась на подушки, ёжась под одеялом, которое натянула по самые плечи, и опасливо покосилась на Лабьета, что так и норовил подобраться к ней поближе и обнюхать.
Хотя вряд ли сейчас он распознает хоть что-то полезное. Судя по всему, у Мариэтты случился такой огромный выплеск ауры, что отголоски его чувствовались ещё на подъезде к имению Эйл. А значит, тонкое чутьё шинакорна просто окажется сбито густой примесью светлой энергии, что буквально пронизывало всё, что находилось в комнате. Казалось, что от каждого предмета в ней в любой миг начнут сыпаться маленькие искры.
О том, что случилось с графиней, Ренельду доложили с самого раннего утра: он едва успел встать с постели. Из жандармерии прибыл взмыленный посыльный от месье Лимиера и передал письмо. Сам же старший следователь сразу отправился на место происшествия. Но он уже давно знал, что в таких случаях до прибытия королевского дознавателя трогать хоть что-то ему не позволено. Максимум — снять отпечатки аур. А дальше — только следить за порядком, чтобы даже домашние слуги близко не подходили туда, где всё это случилось.
Однако, оставив снующих по двору родового замка Эйл жандармов под присмотром помощника Тибера де Кальма, Ренельд сразу поднялся в покои графини. Ему даже не нужно было спрашивать, где они находятся — настолько чётким был след её магии. Он, словно прозрачный водопад, струился сверху, то и дело заставляя вздрагивать и замирать в те мгновения, когда соприкасался с настроенной на расследование аурой. Так совершенно невозможно работать! Словно в непомерно надушенной комнате.
И, в то же время, это самый удобный случай, чтобы «прощупать» ауру вдовушки, пока она ещё не вернулась в нормальные рамки.
Но на пути следствия обнаружилось неожиданное препятствие в виде слегка дородной и начисто лишённой чувства субординации женщины средних лет. Ренельд подумал бы, что это матушка Мариэтты, но она — весьма, надо признать, недовольно — представилась экономкой мадам Хибоу. Собранные в пучок волосы с проседью, почти офицерская выправка — у такой дамы, наверное, слуги бегают на полусогнутых. Тёмно-синее платье с декорированным под Торридский кафтан лифом высоким воротником подпирало чуть оплывший подбородок женщины. Чем придавало ей ещё большую схожесть с гвардейцем на посту.
