Так-так, похоже, младший наступил-таки ему на воспалённое место. Мне даже захотелось крепко поцеловать Ксавье. В щёку, разумеется! Прилив здорового женского злорадства слегка взбодрил — но не ненадолго.
Я снова покосилась на блестящий флакон, уже зная, что меня ждёт дальше. Как бы через ту мясорубку, которую упомянул Ксавье, не пропустили мои мозги! В отместку за чудесно проведённое утро, так сказать.
Стук в дверь на самом интересном месте прервал разговор, который касался меня со всех сторон. Может, и хорошо: слушать его становилось всё более неловко. Хоть и любопытно, надо признать.
Вошёл слуга и, озадаченно оглядевшись в комнате, рапортовал:
— Вам письмо, ваше сиятельство. Только что доставили из Жардинской жандармерии.
Он прошёл чуть дальше и протянул Ренельду послание на небольшом круглом подносе. Маркиз вскрыл его ножом для писем и быстро пробежался взглядом по строчкам.
— Прости, мне нужно собираться, — отрешённо бросил он брату. — Поговорим о твоей Мари чуть позже. И о том, чем тебе грозит связь с нею. Если только ты не желаешь просто развлечься. Тогда пожалуйста.
Я переступила с ноги на ногу, ощущая, как зудит ладонь, требуя хорошенько впечататься в поросшую короткой щетиной щёку де Ламьера. Желательно, несколько раз. Сторговывает меня, словно какую-то девку!
— Я ещё не решил, — усмехнулся Ксавье. Да он, собственно, ничуть не лучше братца! — Жаль, только утром узнал, что Мари не уехала домой. Осталась здесь. Но её служанка сказала, что графиня пошла прогуляться после сна. Правда, найти её я так и не смог.
Значит, в этом доме и правда есть комната, в которой меня поселила гостеприимная герцогиня. Уже легче. И спасибо сообразительной Абели за то, что нашлась, как отговориться от пылкого Ксавье! И подозрений будет меньше, и интерес его подогреет. Пожалуй, в этом месяце она получит двойное жалование! И подаренную мне дальней родственницей мужа шляпку, что ей так нравилась, но которую я больше чем за год так ни разу и не надела. Не мой фасон.
Но вдруг слуга, который так и стоял в ожидании распоряжений, вопросительно глянул на маркиза, а затем пробежался взглядом по спальне. Задержался на смятой явно двумя людьми постели, после — на ширме. Вот сейчас он-то меня и выдаст!
Я невольно качнулась назад. Пышный подол задел банкетку — и мой корсет с тихим шорохом соскользнул с неё на пол.
Слуга вытянулся, вмиг состроив отрешённое выражение лица. Пёс навострил уши. Но, к счастью, Ксавье, кажется, ничего не расслышал.
