Ну, да это не беда. Всякое же может случиться с человеком, что он вдруг не явится на сбор, а точнее обязательно случиться. Благо, где их найти я теперь знаю.
***
День двадцать пятый
Цитадель
Минус двадцать восемь градусов по Цельсию
– А как же твой рыцарский кодекс чести? – спросил Варик, когда мы закинули тело в багажник.
– Да я тут подумал над твоими словами про правила игры и все прочее. И в чем-то ты прав. Если этому парню завтра в рейд, а он нажирается до скотского состояния, не думая о последствиях, только потому, что двое незнакомцев его угощают, значит, он не очень и хотел в этот рейд. Верно?
– Ты тот еще жучара.
– Тут я с тобой не соглашусь. Я у него ни одного вшивого рубля не взял. Да еще и своих подложил на опохмел.
– А если он нас вспомнит?
– Да и пусть. Вспомнить одно, а найти совершенно другое.
– К чему такие сложности? Зачем мы вообще набиваемся в группу к этим рейдерам?
– Во-первых, у них есть транспорт, – сказал я, садясь за руль. – Во-вторых, они настолько уверенны в себе, что не боятся взять в команду незнакомцев. А это уже о многом говорит, учитывая, сколько хитрых дельцов норовят пристрелить случайного напарника за бутылку живца, не говоря уже о оружии и амуниции. В-третьих, учитывая предыдущие два пункта, думаю, эти ребята совсем не дураки, а значит, они не поедут новыми маршрутами, а рванут на освободившиеся поляны. А если даже не так, высадимся и своим ходом двинем. Очко не играет в настоящий рейд поехать?
– Да пока еще не понял. Так-то стремно зайцами ехать, но с другой стороны, интересно, никогда ведь в рейде не был.
Зайцами называли тех, кто двигает в общей колоне снабженцев, но не имеет собственного транспорта. Те, у кого есть свободные места, могли взять таких пассажиров с собой до определенной точки, понятное дело, что не за бесплатно. Совсем нищие могли доехать со штрафниками из группы отработки. Но это не наш метод.
Я остановил машину у доходного дома. Мы дотащили пьянчугу до номера и положили на кровать. Я взял лист бумаги и написал:
– Спасибо тебе за незабываемую ночь, Болт. Теперь я понимаю, почему тебе дали такое прозвище. Я не думал, что снова смогу обрести любовь, тем более в Улье. Ты не представляешь, как я счастлив, что среди этих озлобленных мужланов нашелся хоть кто-то, перед кем можно обнажить душу, а уж тем более задницу.
Я никогда не забуду эту волшебную ночь, особенно то, что ты позволил с собой совершить. Жду не дождусь, нашей завтрашней встречи на рейде, любимый.
