Теперь, возможно, не составит труда объяснить, почему так запанибрата обращался лидер «Аквариума» к «Сыну Человеческому» в песне «Комната лишенная зеркал». Он уже в 80-е годы вовсю «играл с терновым венцом», рассматривая христианство как материал для своих коллажей. В паре Луны как воплощения Белой богини и Солнца как воплощения Христа (символика бардов) он выбрал в качестве покровителя Луну. Да и сам Христос для рок-мистика не является ли аналогом буддистского бодхисатвы, и не более того?
Поэтому позволено и переворачивать слова Христа: «А я не знаю, откуда я, я не знаю, куда я иду» («Зимняя роза», 2003), здесь перевернуты слова из Евангелия от Иоанна (8, 14). Поэтому в той же песне пародируется евхаристия в перевернутом виде («они до сих пор пьют твою кровь / И называют ее вином»). Позволена и прямая пародия на евхаристию («Дело мастера Бо», 1984 и «Стерегущий баржу», 1994). Поэтому и Лазарь в «Дарье-Дарье» (1997) свысока обращается к только что воскресившему его Спасителю: «— Я видел это в гробу. / Это не жизнь, это цирк Марабу. / А ты у них фокусник-клоун, лучше двигай со мной!»
Мы убеждаемся по всем этим примерам, что Гребенщиков охотно, с полной готовностью и даже услужливостью перед контркультурным соцзаказом на переворачивание традиции и профанацию христианства «увяз» в имитации и стал ее яростным проводником: «Я все равно не сверну, я никогда не сверну / И посмотрим, что произойдет…» («Мой друг доктор», 1997). Это тем более удивительно, что он не мог рассчитывать на большую паству в СССР и России. Но оказалось, что так называемые «аквариумисты» — в массе своей люди, не понимавшие и до сих пор не понимающие, о чем и зачем он поет.
Безусловно, ту огромную энергию, которую затратил создатель «Аквариума» на шифрование и кодирование своего мифа (и ведь нельзя не кодировать столь нигилистическую «малую традицию»!), можно было бы потратить не на постмодернистские игры, а на восстановление настоящей сакральности. Но для этого пришлось бы пробиваться к подлинным символам, к энергии духа и святости, сокрытым в сокровищницах традиции, пробиваться сквозь обманные слои масонских, теософских, неоспиритуалистических подделок, зорко распознавая их.
Однако, похоже, выбор сделан, иного пути нет, и рок-звезда играет в трансгуманистические имитации традиции, такие как лозунг «Назад к девственности» («вперед к истокам»). Гребенщиков «выше» поэзии, «выше» русского языка, в котором, оказывается,
