Но этот скандал важен и интересен по той причине, что в нем мы видим новую черту эпохи.
Сразу утешу спикеров «Эха Москвы» и их поклонников: я не верю в рептилоидов. Но я знаю про либеральных «рептилий», про их русофобские клубки, про время от времени происходящие в их среде коллективные спазмы солидарности. Когда подписываются письма, обращения, звучат требования раздавить очередную «гадину» (хотя гадами на поверку оказываются они сами) или, наоборот, защитить от наказания каких-нибудь кощунниц, устраивают шабаши злорадства и ненависти к стране, в которую их занесло Провидение.
Перво-наперво поразило, как оперативно отреагировала на обличительный «Бесогон» Михалкова команда Грефа. Ответные материалы, явно заказные, начали появляться практически сразу, через несколько часов. Однако ж при этом материалы откровенно слабые, в которых все — не по существу…
Якобы автор «Бесогона» выкрутил и извратил фразы Грефа. Но надо ли их выкручивать? Греф не настолько вменяем, чтобы понадобилось искажать смысл его фраз. Он на публике сболтнул уже столько лишнего, что этого хватило бы на дюжину судов Линча, если бы такие суды были в русских традициях…
Собственно, ничего нового о Грефе сказано Михалковым не было, но все это ранее было уделом «маргиналов» в соцсетях. И вот возникает ощущение, что сам Греф никак не ожидал такого обличения на уровне федерального канала. Как будто кто-то сковырнул камень, под которым дремала змея или ящерица… И рептилия съежилась от яркого света. Но его собратья, почувствовав опасность такого вытаскивания на свет, по привычке произвели громкий отвлекающий шум, выпустили зловонные маскирующие струи.
Поведение этого сообщества похоже на театральных клакеров в XIX веке. (Была такая профессия «клакер» — зашикивать, засвистывать и затопывать неугодных и создавать искусственные овации для тех, кто заплатил или кого нужно продвигать как своего. Сравнительно небольшая группа клакеров могла влиять на политику театра и карьеру режиссеров и актеров. В современной России аналогичные методы очень хорошо отработаны либеральными СМИ, во главе которых «Эхо Москвы».)
Но вдруг клакерная метода дает сбой. Большая часть публики уже не ведется на их игру, не поддается агрессивной технологии формирования стадной реакции зала. И под светом софитов оказываются сами проходимцы политического спектакля. Выясняется, что их не так уж много, что они не такие уж громкие, что они не такие уж высокоорганизованные. А их состарившиеся лица завзятых «театралов» уже не могут так убедительно имитировать гнев и презрение. Вместо показного благородства эмоций — какие-то кислые гримасы.
