Аско проспал около часа, когда его разбудил стук в дверь квартиры. Он встал и пошел открывать. В дверях стояла Тува.
— Проходи, — удивленно сказал он.
Тува вошла, не сказав ни слова. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, девушка прошла мимо, словно не заметив этого. Аско вдруг пришла мысль: а как она вошла в подъезд? Наверное, кто-то тоже заходил и впустил ее. Аско подумал еще и о том, давал ли когда-нибудь Туве свой адрес. Видимо, давал.
Скрывая недоумение, Аско показал Туве квартиру и посетовал, что у него нет никакого угощения. Тува казалась задумчивой, а ее улыбка — более нежной, чем обычно.
— Я купила нам поесть, — сказала Тува и махнула в сторону пакета, который принесла с собой.
Аско стал накрывать на стол.
Тува обошла гостиную и поочередно заглянула в окна. Затем оглядела книжный стеллаж, склонив набок голову и читая названия на корешках.
— Кто на этой фотографии? — спросила она спустя минуту.
Аско вошел в гостиную и увидел в руках Тувы деревянную рамку с карточкой, на которой мужчина лет сорока с вытянутым лицом и короткой бородкой стоял на улице и со сдержанной улыбкой смотрел в камеру. На нем были темный костюм в талию и шляпа.
— Отец, — коротко ответил Аско и вернулся на кухню.
Из комнаты не доносилось ни звука, но он знал, что Тува разглядывает фотографию. Обычно портрет не стоял на виду, когда в дом приходили гости, но сегодня Аско не успел переставить его в укромное место, и фото осталось стоять на средней полке стеллажа. Аско не отпускало напряжение. Ему казалось, что его поместили под увеличительное стекло. Он ощутил себя беззащитным в присутствии Тувы. Как будто она случайно получила в свое распоряжение какое-то свидетельство, из которого теперь извлекала все, что можно. Одновременно Аско в голову пришла мысль, что эта фотокарточка может быть важна для Тувы. Ему всегда что-то мешало быть с ней откровенным, поэтому он не находил в себе сил признаться ей в своих истинных чувствах. Теперь он осознал, что фотография отца была свидетельством его корней. Он, Аско, больше не был кем-то случайным, непонятно откуда взявшимся за столиком ресторана.
Они сели за накрытый стол, ели, пили вино и разговаривали. Тува казалась несколько подавленной, но иногда ее лицо озарялось знакомой улыбкой.
— Вкусно. Откуда ты знала, что я не ел? — спросил Аско.
— Ну, мы с тобой несколько раз ужинали вместе, и за все время ты всего однажды успел до этого пообедать, — сказала Тува.
