Приход крестоносцев, лишенных всего, кроме энтузиазма, стал для сирийских купцов неожиданным источником дополнительных доходов, и некоторые из этих ловких дамасских или алеппских торговцев настолько обогатились, что количество накопленного ими золота немедленно завоевало им уважение христианских рыцарей и не менее корыстное уважение мусульманских эмиров. Святой Иероним уже подчеркивал характер «их рвения ради прибыльных торговых операций, который заставлял их искать счастья даже среди грохота оружия». Некоторые из них ссужали значительные суммы тамплиерам.
Как и прежде при административном режиме аббасидской эпохи, христиане служат в канцеляриях местных администраций. Эти образованные люди превращают сухие штампы их правительственной корреспонденции в прекрасную размеренную официальную прозу. Багдадский халифат всегда принимал на службу чиновников-христиан, ибо их зависимое положение позволяло ему не сомневаться в их старательности и верности. Административная структура восточных латинских государств была такой же, как и в Багдаде. Есть писцы, в том числе и военные, инспектора, таможенные контролеры, ведомства по сбору дорожной пошлины, сборщики налогов, судебные исполнители. Они являются внутренними управляющими, с которыми христиане ежедневно поддерживают отношения, чтобы устранять споры из-за плохо определенных границ, решать вопросы обмена или выкупа пленников, заключать торговые договора, улаживать трения по поводу выплаты налогов. И заметим, что, занимаясь всем этим, сирийские чиновники чувствовали себя весьма комфортно.
В числе меньшинств, которых христиане должны были опасаться гораздо больше, чем мусульманских общин, важное место занимали «Грифоны» — непримиримые сирийцы, преданные интересам империи и обрядам византийской Церкви. Довольно неспокойные в Антиохии, они по любому поводу открыто продемонстрировали свою враждебность латинянам и были очень популярны в канцеляриях имперской дипломатии, которая не упускала случая посоперничать с Римом. «Грифоны» были лучшими агентами Византии, действующими в Сирии, и желали подчиняться только басилевсу; их претензии задевали политические и религиозные чувства западных народов, враждебных цезаропапизму, прекрасно знающих, как Византия сумела сделать из своего духовенства орудие пропаганды и даже власти. Михаил Сириец обвинил их в том, что они вызывают ссоры между христианскими братствами и с чисто восточным упорством втираются в доверие к франкским властям, чтобы развратить их своим стойким и злопамятным византизмом.
