- Говоря иными словами, если император нам поверит, но его жена уйдет из жизни, возможны неприятные эксцессы… - буркнула Олли. – А поверить в наше требование трудно: по утверждениям человеческой науки, пребывание человека в стазис-контейнере – это гарантированная смерть. И ни о какой реанимации не только мозга, но и тела не может быть и речи!
Ари стремительно перекатилась к краю кровати, встала и отправилась в прогулку по каюте. Любимый локон на палец не накручивала, зато замирала чуть ли не перед каждым рисунком Лани и на какое-то время вываливалась из реальности. Размышляла, просчитывая одной ей известные варианты, минут семь-восемь. А «рассмотрев во всех подробностях» измученное, но страшно довольное лицо Ратианы[14], только-только открывшей глаза, но еще не успевшей выбраться из УТК[15], повернулась к нам:
- Ну, и к чему вы пришли в итоге?
Я пожал плечами:
- А разве были какие-то варианты? Отправили Александру весь расклад. Теперь, вот, ждем ответа и забиваем головы всем, чем можем…
…Следующие три часа семнадцать минут мы забивали головы втроем. По просьбе Альери начали со «шлифовки» акций возмездия. И тут же закончили – после того, как этим процессом позанимались Аннеке и штаб тэххерских ВКС, нам там было просто нечего делать. Потом пришлось анализировать каждое действие «исполняющей обязанности» правящей королевы Тэххера за последние десять дней, а после завершения этого донельзя скучного процесса переходить изучению результатов деятельности Олафа и Дотти.
Тут было поинтереснее. Само собой, не нам с Олли, а Ари: чета Рагнарсонов, со дня вылета из королевства терзавшая объединенный экипаж «Веселого Роджера», последовательно превращала его в монолит. Нет, конечно же, в этом процессе участвовал и я. А после завершения процедуры продления жизни еще и Олли. Однако мы с моим аналитиком тратили на это по три-четыре часа в день, а глава абордажной секции и штатный ООС моего рейдера вылезали с двух нижних палуб только для того, чтобы переночевать в своей каюте.
Результаты их трудов не могли не восхищать: сорок «Конкистадоров», оставшихся на борту после «тяжелой утраты[16]», и такое же количество тэххерок, отдавших моим парням кто Душу, кто Мечты, с каждым днем все лучше и лучше притирались друг к другу. Поэтому каждая следующая учебно-боевая тревога длилась все дольше и дольше, тестовые схватки летного крыла как против виртуальных врагов, так и между собой, стали радовать и классом парного пилотажа, и общей слетанностью, и грамотностью тактических решений, а два последних «столкновения» абордажников превратились в полноценные многочасовые войны.
