- Театр — это как раз то, чего мне в жизни не хватает — хмыкнула Изольда — Ладно, пошли. Время идет, мы стоим. Тем более что пути нам, чую, осталось хрен да маленько.
И она все верно сказала, вскоре после этого мы одновременно заметили зеленоватую мерцающую воронку, которая ничем, кроме выхода, являться не могла. Просто то зеркало, что находилось в моем доме, с этой стороны выглядело так же.
- Еще раз — Изольда посерьезнела — Там ни звука, ясно? Если спрошу — ответишь, в остальных случаях — молчи.
- Помню — я раскатал балаклаву, скрыв ей свое лицо — Твое слово — приказ, если говоришь «беги», то бегу.
- Лучше — сюда — ведьма показала пальцем на воронку — Так короче и безопаснее, тем более что теперь ты знаешь, как оно тут, на тропах, все обстоит. Ну, а если нет — на улицу. И без сантиментов, милый, без соплей, надо стрелять — стреляй, потому что если тебя поймают, то целым и здоровым ты отсюда не выйдешь. Нет, я ничего такого про то, что нас ждет, сама не знаю, просто чутью доверяю.
Ее лицо тоже скрыла маска, после ведьма повертела головой влево-вправо, да так, что в шее хрустнуло, а после шагнула в зеленое марево. Я последовал за ней.
Там, на той стороне, меня встретила темнота и тишина. И еще — запах застарелой пыли. Не знаю, чем тут занимается прислуга, но не приборкой, это точно.
Изольда тем временем застыла на месте, словно привыкая к тому месту, где мы оказались. Впрочем, долго это не продлилось, она повернула голову ко мне, и изобразила руками знак, вроде «ну что?». Я понял, она интересуется, не слышу ли я нужный нам предмет, но ответить мне ей было пока нечего.
Ведьма понимающе кивнула, и легко, словно пританцовывая, двинулась вперед по узкому коридору, ведущему невесть куда.
Ответ на этот вопрос мы получили совсем скоро, буквально через минуту, заодно и сориентировались в пространстве.
Зеркальный путь привел нас на второй, средний, этаж огромного особняка. Не знаю, чем руководствовался архитектор, но более всего планировка напоминала дворянские гнезда, причем не подлинные, существующие теперь в виде памятников архитектуры восемнадцатого и девятнадцатого веков, а кинематографические, не настоящие. Мама, которая архитектуру любила не меньше, чем изобразительное искусство, в свое время меня и моих одноклассников вволю повозила и поводила по подмосковным имениям Трубецких, Волконских и Шереметьевых. Да и по их же городским усадьбам тоже. Это сейчас у нас основная квартира в городе, а дача за ним, тогда все было ровно наоборот. Жили дворяне на природе, а в город приезжали лишь время от времени, когда какое-нибудь серьезное мероприятие московский губернатор устраивал.
