То, что я мчусь вслед за созданиями Некроса в сопровождении покалеченного умертвия — поступок неординарный, но не такой уж и безрассудный, как кажется. Я начал понимать, чем именно опасны обитатели этого логова.
Нетрудно догадаться, что они те ещё мастера копаться в головах. Причём, необязательно в живых головах, на умертвия это тоже как-то действует. Не знаю, что именно с ними сделали, а вот мне столь ядреного тумана напустили, что до сих пор странноватые мысли витают. Плюс вытянули бережно хранимые романические образы и склеили из них настолько замечательную картинку, что у меня… как бы это сказать поприличнее… Мозг отключился, делегировав свои функции плохо подходящему для этого органу.
Противник, у которого вместо серого вещества комок вареных макарон — лёгкая добыча. Вот только в моём случае макароны слегка не доварились. Твари не поняли, с кем связались, и за это поплатились.
Среднестатистический абориген Рока на одной ступени собирает триста-четыреста единиц ци. Выходит, у меня их приблизительно столько, сколько у рядового туземца на шестидесятой ступени. Или у ничем не выдающегося аристократа, добравшегося до сороковой.
А ведь объём резервуара, помимо всего прочего, предоставляет повышенное сопротивление от различных разновидностей атак на разум (включая считывание эмоций и даже отдельных мыслей и участков памяти). Получается, в сочетании с эффектами от некоторых атрибутов Хаоса и Смерти, я прекрасно защищён от такого рода воздействий. Вот потому и не получилось задавить меня ментально, обмануть завлекательной картинкой, подобраться и легко отнять жизнь.
В ближнем бою тварь ничего особенного не показала. Пыталась как-то тужится, задействовать какой-то непонятный навык, но я пресёк это на корню.
Надеюсь, на бегу запудрить мне мозг сложнее. Стараясь не отстать от умертвия, несмотря на хромоту мчащегося с завидной прытью, я торопливо раздавал приказы прочим помощникам через ПОРЯДОК. Так надёжнее, чем орать.
Улыбнулся, расслышав за спиной шум спешащих ко мне костей. Теперь мы не вдвоём, теперь мы армия.
Прибавил шаг, поравнявшись с умертвием. Обернулся, высматривая подмогу, и тут же рухнул, со всего маху врезавшись в каменную твердь, которой в этом месте быть не должно. Я ведь много раз здесь ходил, каждый камень помню.
Или что-то изменилось, или мозги мои всё же запудрили.
