Путь наш был недолог и лёгок, хотя проходил по опасным краям. Полтора года назад я и Бяка смогли здесь пробраться лишь благодаря найденной карте и полезному навыку, полученному под цистосами.
Но тогда нам даже гоблинов приходилось опасаться, а сейчас здесь нет противников, которые мне в одиночку не по плечу.
А ведь я не один.
Далеко не один.
За полтора года ничего не изменилось. Даже то, что впервые в этих краях я побывал летом, а сейчас разгар весны, почти не сказывалось на картинке. Трава здесь, в тени от гигантских деревьев никогда не разрастается прилично, так что от времени года её количество почти не зависит. Разве что редкие папоротники и хвощи под секвойями ещё не успели подняться, да сырости побольше, ведь снег здесь растаял в последнюю очередь, подсохнуть влага не успела.
Величественные руины, разумеется, тоже никуда не делись. Даже наткнись на них случайно какие-нибудь нелегалы, им не под силу растащить сооружение, почти целиком возведённое из многотонных каменных блоков. Да и зачем на такое силы тратить? Это ведь не мрамор белоснежный, а ничем не примечательный гранит, которого везде навалом.
Да и откуда здесь нелегалам взяться? Место приметное, однако, наткнуться на него можно лишь случайно, как это и произошло со мной и Бякой. Громадные деревья скрывают поляну не только из-за своих выдающихся размеров. Как уверял Мелконог, заросли секвой мешают работе сканирующих навыков. То есть аборигены, способные заглядывать издали за преграды, здесь мало на что годятся. Чтобы найти руины, им придётся ножками походить, обыскивая сотни и сотни квадратных километров опасного леса. Занятие рискованное, долгое и неинтересное. Если нет информации, никто на него время переводить не станет. Тропа тсурров располагается западнее, оттуда развалы камней не разглядеть.
Скорее всего, я и Бяка — первые люди в этом месте за последнюю тысячу лет, если не больше. Так и не получилось разобраться с хронологией событий, после которых Север долго оставался необитаемым, и лишь сейчас люди начали потихоньку его осваивать заново. В летоисчислении древние и современные авторы исторических трудов путаются поголовно. Иногда в разы друг другу противоречат. Вроде как, ещё три-четыре века назад сюда даже самые сильные аборигены не рисковали соваться. И, разумеется, белых пятен здесь и сейчас куда больше, чем открытых.
То, что в руинах обосновался один из опаснейших хищников, тоже не прибавляло месту привлекательности. И именно это обстоятельство позволило нам с Бякой найти, возможно, самую великую ценность Чащобы. В тот момент я об этом не догадывался. Только и понял, что, скорее всего, в подземельях скрывается нечто такое, в сравнении с чем тсурр — не более чем глист, проживающий в кишечнике самой жалкой букашки. Тогда я впервые столкнулся с тем, что ПОРЯДОК начал выдавать необычные сообщения. Складывалось впечатление, что он запаниковал.
