— Значит, что тогда получается…
— Не перебивайте, у нас мало времени. Теперь о работах Шривера-Шаубергера. Сами того не понимая, при проектировании летающего диска, они практически вплотную подошли к одному из ведущих принципов функционирования хронодвигателя первого поколения. Сейчас у нас, правда, такие уже не делают лет тридцать, но до этого, около двухсот лет, работы велись именно в этом направлении. А вот Венцель… При работе над своим вариантом «диска Белонце» он перешагнул через эту грань…
— Подожди, — перебил девушку Полозов, — а ты уверена, что он не водит нас за нос? Я же тебе рассказывал, какие штучки мы увидели здесь вместе с Лужиным, не далее, чем три часа назад. И все это, я на сто процентов уверен, благодаря деятельности нашего нового знакомого. А для чего ему понадобилось оружие, гораздо более современное, нежели в этой эпохе, нетрудно догадаться.
Селена озадаченно посмотрела на Виктора, но потом замотала своей хорошенькой головкой:
— Вы считаете, что этот немец такой уж гений, что ставил своей целью создать «машину времени»? Проникнуть в прошлое, а затем изменить ход истории?
— А что, тебе не нравится моя версия? — прищурился Полозов. — Уж можешь мне поверить: я со всякого рода мразью работаю уже второй десяток лет, а этот тип из той же компании, если не похуже! Да такие как он, у нас, считай, полсотни лет после войны ждут реванша, а Венцель вообще из шестьдесят пятого года, как он сам сказал. Для него прошло всего двадцать лет после окончания второй мировой, всего двадцать…
— Все может быть… — растерянно пробормотала Селена, глядя в окно, за которым ночная тьма постепенно начинала сменяться сереньким сентябрьским рассветом. — Хотя я считаю, что все это у него получилось совершенно случайно. Ведь подлинных чертежей двигателя Шаубергера у него не было, и Венцель, пытаясь его скопировать, непроизвольно пошел своим путем.
— Случайно, не случайно, — разозлился Виктор, — но что этот фашистский недобиток что-то замыслил, я не сомневаюсь. Оперативное чутье, если хочешь! Кстати, а ты не пыталась просканировать ему мозги, как тогда тому солдату?
— Знаете… я попыталась… сначала…
— Ну и? — встрепенулся Полозов.
Селена виновато потупилась:
— Ничего не вышло. Я же вам говорила, что не с каждым так можно; только если коэффициент интеллектуального развития невысок.
— М-да, о Венцеле этого не скажешь. Инженер он очевидно неплохой, хоть и штандартенфюрер СС. Впрочем, имея конкретную цель, за двадцать послевоенных лет можно было многому научиться…
