Ну что ж, и на том спасибо! Полозов молча кивнул в знак благодарности и полез в карман за сигаретами. Так и есть — пустая пачка! Курить хотелось страшно, но спрашивать о наличии сигарет спасателей Виктор не рискнул. Глупая, несомненно, привычка. Глупая и вредная. Во всяком случае — Селена за трое суток их общения, неоднократно предлагала ему от нее излечение путем гипноза. Может и зря, что не согласился, сославшись на нервную работу… Хорошая она все-таки девчонка, хоть и с норовом. Еще чуть-чуть, и разлетятся они по разным эпохам — каждый в свое время и никогда судьба не сведет их больше вместе. Жаль, конечно, но время не обманешь…
Вот она стоит рядом в нескольких шагах, оживленно беседуя со своим приятелем. Нагорит, наверное, этой горе-студентке по первое число, но тут уж что заслужила, то заслужила…
Полозов так и не успел додумать эту свою последнюю мысль. Не успел потому, что всей сущностью своей, всем телом почувствовал опасность, и опасность нешуточную. Техника, пусть даже и из будущего, наверняка иногда в сотой, тысячной доле процента, тоже давала сбои. Давала потому, что из густой, начинавшей уже желтеть травы, смотрело перекошенное от ненависти лицо капитана Армфельта, с налитыми кровью глазами, на уровне которых слегка колыхалось черное револьверное дуло, направленное в сторону Селены.
Кричать, звать на помощь, уже не было времени. Виктор видел, как белый, украшенный драгоценным перстнем палец уже давит на спуск, и он не нашел ничего иного, как изо всех сил бросить свое напрягшееся как пружина тело наперерез уже готовой вылететь из ствола пуле.
Грохота выстрела он не слышал, но мир словно раскололся надвое, страшной силы удар в грудь отбросил Полозова назад, и свет в глазах померк…
— …Значит ты действительно ничего не помнишь? Абсолютно ничего? — долговязый Соловцов в волнении забегал по палате, теребя рукой свои, и без того начинающие редеть, волосы. — Да, правы доктора: крепко тебе по башке заехали, если так вышло.
Лежащий в кровати Полозов, в очередной раз, осторожно потрогал рукой красующуюся на темени здоровенную шишку.
— Да хоть режь, ни черта не помню! Знаешь, иногда даже самому жутко становится. Как в лес ехал — помню, как грибы собирал — тоже помню, даже как домой возвращался помню, а дальше — полный провал…
Прошло чуть больше суток, как Виктор очнулся в этой самой палате хорошо знакомой ему районной больницы. Очнулся, и поначалу даже растерялся. Куда подевались проходящая через луг дорога, неподвижно лежащие вокруг тела шведских драгун, между которыми прохаживались люди в русской военной форме времен царя Петра?.. И симпатичная девочка Селена, вместе с которой они пережили столько невероятных приключений, и ее дед — командир отряда спасателей из будущего тоже исчезли в неизвестном направлении… Вокруг, куда не глянь — нагоняющий тоску унылый больничный белый цвет, запах лекарств, а за окном пасмурный осенний день, и мелкий дождик неторопливо барабанит по багровеющим листьям растущего под окном палаты клена. Дышалось с трудом, а каждое неловкое движение приводило к тому, что в груди начинал полыхать яростный огонь, и на глазах порой даже выступали невольные слезы.
