– Только через отцовский труп. И он, и мама считают, что это будет совершенно неприлично.
– Во Франции ее будет ждать Билл Берджесс. Он специалист мирового класса, и я уже не понадоблюсь.
– Неправда, – сказала Флоренс.
Гусси смотрела, как легко общались Флоренс, Стюарт и даже Анна, и страстно желала вырасти. Она попробовала положить руку на бедро и сделать другой несколько широких важных жестов. Стюарт скрестил руки на груди, и она повторила за ним, но получилось неестественно. Когда он в конце концов заметил, что она его копирует, то подмигнул, и Гусси спрятала руки за спиной.
Стюарт глянул на запястье и, должно быть, сообразил, что не надел часы.
– Мне пора возвращаться. Встретимся у вышки на Кентукки-авеню завтра утром в шесть? – предложил он Флоренс. – Буду следовать за тобой на лодке пару часов.
Флоренс ничего не ответила, но подняла подбородок, что Гусси приняла за согласие.
– Было приятно познакомиться, – сказала Анна Стюарту, когда он собрался уходить.
– И с тобой.
Гусси тоже хотела попрощаться, но Стюарт уже бежал в сторону Набережной.
– Приятный молодой человек, – обратилась Анна к Флоренс, когда он уже не мог ее услышать. – И без памяти влюблен в тебя.
– Стюарт? – переспросила Флоренс, будто ей такое даже в голову никогда не приходило. – Боже, нет. Куда я дела свою шапочку?
Гусси, которая держала шапочку в руках все это время, нехотя вернула ее.
– Присмотришь за Гусси, пока родители не вернутся? – попросила Флоренс Анну, растягивая резину поверх волос.
Гусси снова почувствовала раздражение. Она сама придумала пойти на пляж, а теперь застряла тут с Анной, с которой едва ли можно было поиграть в русалочек или еще во что-нибудь, раз она даже не соизволила переодеться в купальник.
– Ты же завтра плавать пойдешь. Со Стюартом, – взмолилась Гусси в последней попытке спасти день. Но тетя не слушала ее. Она заправила последние локоны под шапочку, послала девочке воздушный поцелуй и направилась в сторону океана.
Гусси смотрела, как Флоренс входит в воду, как та достигает сначала колен, а потом – бедер. Она нырнула в гребень волны, и когда Гусси снова отыскала ее глазами, Флоренс уже плыла. Она напоминала Гусси дельфинов, которых иногда было видно у берега, – таких грациозных, будто они и не двигались вовсе. Она следила несколько минут, как Флоренс становится все меньше и меньше, пока единственным, что Гусси могла разглядеть у горизонта, не стала красная шапочка, а после – и вовсе ничего.
