– Ты живое существо? – развивал я инициативу. – Может, ты дух или демон?
«И да и нет».
– Что именно?
«Будем считать, что я – самообучающееся заклинание. Магический прибор. Это по-простому. По-научному ты не поймешь».
Я обалдевал.
– Откуда ты? Кто тебя создал?
Голос молчал, и я, решив, что собеседник посчитал данный вопрос некорректным, продолжил допрос осторожнее:
– Что ты умеешь делать?
«Пусть это тебя не волнует».
– Ты будешь и дальше обо мне заботиться?
«Если сочту нужным».
– Что меня ждет в будущем?
«Откуда я знаю?»
– Я имею в виду, в ближайшее время.
«Тебе грозит смерть».
– Это понятно. Мне нужно поконкретнее. Опасность в реке?
«Небольшая».
– А где большая? Мне нужно знать!
«Люди», – сказал голос после непродолжительной паузы.
– Люди? – спросил я быстро, не желая терять установившийся контакт. Словно испугавшись, что собеседник выдохнется раньше, чем я выясню все, что меня интересует. – Кто они, что собираются делать? Что им от меня нужно?
Голос молчал.
– Отзовись, пожалуйста, это для меня очень важно!
Тишина. Я отогнал мысли, что сошел с ума и беседу вел сам с собой. Тем не менее «самообучающееся заклинание» не хотело или не могло отвечать. Жаль. Я надеялся вытянуть из него больше информации. Но спасибо и на том.
Оставив амулет в покое, я собрался продолжить путь. Раздосадованный поведением обитателя подарка Варьи, я подобрал булыжник и запустил его в реку. Вслед за первым, хилым всплеском последовал второй, более мощный, и в ноздри мне ударила болотная вонь. Из реки с бульканьем и стонами показалось нечто огромное и несуразное: клешни, щупальца, выпученные глаза. Брр!
Я поспешил ретироваться, а существо, побеспокоенное броском камня, полезло к берегу, что-то ворча. Таинственный голос из амулета был прав: опасность оказалась не слишком велика. Речное чудище было слишком неповоротливым. Объявись оно передо мной, я так улепетывал бы, что, несомненно, побил бы все плавательные рекорды.
Внезапно слух заставил меня насторожиться. Я уловил какой-то странный звук. Так и есть: человеческая брань! Отборный поток ругательств, похоже выпущенный сильно раздраженным человеком, всполошил лесную живность где-то вдали, на том берегу.
Значит, я не один прохожу испытание? Лексика свидетельствовала, что сквернослов определенно побывал в нашем веке. Тембр голоса показался знакомым, но в том-то и дело, что только показался. Определить, кто матерится, я не мог.
Я вслушивался в лесную разноголосицу минуту или больше, но, кроме трелей сверчков, уханья сов и редких вскриков каких-то незнакомых птиц, ничего не было слышно. Я прихлопнул наглого комара. Мужик, видимо, успокоился. Кто знает, может, и навсегда. Думать об этом было крайне неприятно, поэтому я легонько побежал вдоль берега, борясь со страхом, желанием спать и остатками хмеля.
