Думается, к такому типу музыкальной самодеятельности и следует стремиться сегодня. Аналогичными, по сути дела, виделись и нам современные клубы гармонистов. Мы, конечно, понимали, что такая самодеятельность может возникнуть только в условиях сплоченного коллектива, на основе родственной всем участникам художественной традиции, уважительном отношении к культуре во всем ее богатстве. На такой основе может появиться интерес и к нотной грамоте, что позволит музыкантам встретиться с другой музыкальной традицией.
Мы рассматривали будущую деятельность клубов гармонистов не столько как ступень к специализированной музыкальной работе, сколько как самоценное массовое музыкальное движение, первичное в своей основе.
Нам хотелось доказать, и сделать это как можно более убедительно, что устные формы музыкального общения сегодня являются необычайно дефицитными и деятельность клубов гармонистов могла бы стать практически направленной на ее стимулирование. Мы также полагали, что перевод хотя бы небольшой части клубной самодеятельности, первоначально пусть только в лице клубов гармонистов на устный тип музыкального творчества, и есть возвращение в какой-то мере к традициям устной народной культуры.
Надеялись мы и на возрождение народной музыкальной педагогики, появление приемов изустного научения. И еще было большое желание сформировать и поддержать местные локальные музыкальные традиции. Было еще одно, поначалу тайное, желание — в итоге получить максимально большее число «самодеятельных профессионалов», при оценке которых не будет необходимости снижать оценочные критерии.
Возможно, большинство наших читателей никогда не задумывались над тем, что вся музыкальная культура — это слагаемые двух начал — письменного и устного, имеющих принципиальные, глубинные различия и совершенно разный тип мышления. Один формируется при помощи нотной письменности, многим хорошо знакомой по музыкальным школам и различным студиям, другой, напротив, нелинейной организацией своих «текстов».
Подобные аналоги (поляризация двух типов мышления) имеются практически во всех сферах человеческой культуры в целом, начиная от двухполушарной структуры мозга человека вплоть до несоответствия исторического и мифологического типов сознания. Это не только музыкальная особенность. О двуязычии говорят литературоведы, математики, физики.
Чем же отличаются эти виды сознания? Ответ следует искать в свойствах и возможностях человеческой памяти, которая у всех нас имеет вполне установившиеся пределы. Они легко достижимы, когда мы пользуемся письменной логикой построения текстов. С этой точки зрения, способности многих народных музыкантов, воспроизводящих по памяти сотни и даже тысячи напевов, наигрышей и стихов, кажутся феноменальными. Попытки же дословного заучивания их наизусть обычно приводят к неудаче. В свою очередь, интуитивное и целеустремленное освоение нелинейных алгоритмов дает мастерам устной культуры практически неограниченные возможности для запоминания и успешного воспроизведения музыки.
