– Да, пароль.
Перед тем, как скопировать сознание, Бевис запомнил пароль, это не просто набор букв и цифр, это код, который надо было решить. Сам принцип уравнения Бевис узнал только после того, как уже было закончено копирование памяти, поэтому он не мог передать в свои воспоминания ответ.
– Да, пароль, – динамик на несколько секунд замолчал. – 836UPSS963 танго свет. Верно?
– Да… – Удивился сам себе Бевис.
– Мне тяжело, тяжело, я, я задыхаюсь, все, все, мои руки, я не могу, мне плохо, плохо…
– Бевис, прошу тебя, успокойся, ты не можешь дышать, у тебя нет тела…
– Нет тела, нет тела, нет… Тяжело дышать, я, я… задыхаюсь, я, а… Нет, нет, мне тяжело, я теряю сознание, я…
– Бевис, Бевис…
И тут все экраны, разом моргнув, погасли. В лаборатории повисла тишина. Все смотрели на черные мониторы, чего-то ждали, но понимали неизбежное, все показатели Айны горели красным цветом.
– Она перегорела, – обреченно сообщил оператор.
Бевис не шевелился, его пальцы задрожали, будто он увидел чью-то смерть, его лицо побелело, а глаза перестали моргать.
– Поздравляю! – почти все разом закричали. – Ура!
– Бевис, что ты? – подсев, спросила Дарки. – Все отлично, он ожил, ты это сделал, мы это сделали, это, это…
– Он умер, – прошептал Бевис, – умер…
Но разве может машина умереть? Но Бевис понимал, да и все уже понимали, что сказанный пароль говорил только об одном, с ними говорила не машина, а часть человека, часть Бевиса. Это был интеллект, который пробудился из памяти и смог самостоятельно мыслить. И все же радовались, только сам Бевис, бледный, стараясь унять дрожь в пальцах, смотрел на потухший экран.
Это был первый шаг. В новой модели Айна они отключили все команды, что отвечали за тело, не знали, что из этого получится. Новый прототип Бевиса-2 прожил не намного дольше, но они не остановились, а продолжили шаг за шагом, уже методом исключения отключать то один, то другой блок ячейки. И вот теперь они уже могли разговаривать с Бевисом-2 несколько часов, но после следовали сбои и как неизбежное – смерть прототипа.
Уже целые сутки экраны моргали, Айна сама себя тестировала, проверяла блоки памяти, выискивая в них ошибки алгоритма. Показатели не выходили за пределы нормы и это обнадеживало. И опять наступила тишина, это говорило только об одном: сознание Бевис-2 подключалось к процессу. Все ждали. Это как рождение, впрочем, так оно и происходило. Но каждый раз у прототипа был разный характер, порой был молчаливый, будто чем-то обиженный, то наоборот трещал как из пулемета, то мог надуться буквально на простую шутку. Эта нестабильность крылась где-то в сознании. С ней надо во что бы то ни стало разобраться, сделать идентичной оригиналу.
