Мерлин лежал на спине, руки вытянуты вдоль туловища. Настоятель Элфодд сидел подле него на кровати, приблизив ухо к самому рту Мерлина и вслушиваясь в дыхание спящего. Лицо монаха было спокойно, глаза — печальны.
— Все по-прежнему, — тихо сказал Элфодд, когда Харита подошла к ложу.
Они много раз вот так же сидели с больными и не нуждались в приветствиях.
— Чары наложены Морганой. — Харита высказала то, чего всего сильнее страшилась.
— Ай-яй, — добрый настоятель провел рукой перед глазами. — Господи, помилуй!
Мы замолчали, глядя на Мерлина и гадая, можно ли ему помочь, и если да, то чем?
Элфодд первый стряхнул отчаяние.
— Вот он! — вскричал он, обводя рукой комнату. — Чувствуете его? Этот страх, этот ужас — часть заклятия. Он призван отнять у нас силы. Победить нас еще до того, как мы вступим в борьбу.
— Ты прав, — сразу согласилась Харита.
— Ну, — воскликнул Элфодд, — я знаю кое-что посильнее страха. — И тут же громко начал читать псалом: "Господь — твердыня моя и прибежище мое, Избавитель мой, Бог мой, — скала моя; на Него я уповаю; щит мой, рог спасения моего и убежище мое. Призову достопоклоняемого Господа и от врагов моих спасусь".
И сразу в комнате стало легче дышать, тягостный страх отступил.
Настоятель повернулся ко мне и молвил:
— Итак, Пеллеас, расскажи мне все, что знаешь об этих чарах, но только не здесь. Мы пойдем в зал. Прости нас, госпожа, — обратился он к Харите, — мы скоро вернемся.
Я поведал ему все то же, что прежде Харите. Добрый настоятель слушал мой горестный рассказ, хмурился и время от времени кивал головой.
— Без сомнения, — заключил он, выслушав до конца, — все, как мы и заподозрили: сильнейшее колдовство. Чтобы победить его, потребуется оружие не менее сильное.
— Что ты задумал, Элфодд?
— Скоро увидишь. А сейчас, Пеллеас, принеси немного елея. И крест, который Давид дал Аваллаху, — его тоже возьми. Я пока вернусь к Мерлину.
С этими словами настоятель торопливо вернулся в комнату, а я отправился выполнять его поручения: взял сосудец с елеем и пошел к Аваллаху за крестом. Крест этот я как-то раз видел, много лет назад, но не знал, где он хранится. Аваллаха я застал в покоях одного: старое увечье снова его мучило, и он лежал на ложе.
— Я не стал бы тревожить тебя, господин, — молвил я в ответ на разрешение войти, — но нам нужен крест, который тебе дал Давид.
Король медленно приподнялся на локте.
— Крест Давида? — Взгляд его упал на сосудец в моей руке. — Все по-прежнему?
