Собрались они быстро и отправились назад. Даже многочисленные настенные лампы гасить не стали: масло выгорит – сами потухнут. Шли ходко, прислушиваясь и зыркая по сторонам. Напрасно – что тут увидишь, когда испуганный свет факела жмется к ногам и обрывается в двух шагах? А как наследник крикнул: «К бою!» – так и закрутилось. Тьма ожила и замотанные повалили гурьбой. Барат норовил сунуться вперед, но Йолташ откинул его назад. Загудел воздух, в плечо наставника впилась короткая стрела, и он полоснул одного из нападавших тесаком. Йолташ вновь остановил беспокойного брата и сам отступил, отпрыгнув назад. Там, где он только что стоял, о стену звякнула стрела. Йолташ замер в узкости коридора и поймал сунувшегося следом на меч. Стряхнув противника под ноги прущимся следом, перекинулся парой слов с наставником. Остах рубился как прежде, но Йолташ понял, что горячка боя вскоре схлынет и силы оставят наставника. Перемежая слова ударами меча, он велел своим уходить. Учитель не стал спорить – кувыркаясь, мимо пролетел факел и ударил нападавшего в голову. Не мешкая Йолташ перехватил глотку ослепленному, окинул быстрым взглядом толпу замотанных в темное и мигом вернулся на прежнее место, перепрыгнув через поверженных врагов.
Йолташа послушали. Брат закричал на Олтера и подхватил старика. Барат злился, что должен уйти и оставить Йолташа одного. Но брат-пайгал знал – наследник важнее. А Йолташ знал, что Оли всех выведет – не зря наследник пачкал мелом стены. От Кайхура мало толку – тоже в бой рвется, неугомонный.
Голова у Йолташа была на удивление ясной, и он четко понимал, что должен делать. То ли стрелы у невидимого стрелка закончились, то ли порвалась тетива. Или сам стрелок напоролся на меч. Как бы то ни было, Йолташ сумеет придержать нападавших, пока остальные добегут до подвала и выберутся наружу. О том, что будет дальше, горец не думал. Главное – наследник должен уйти невредимым. Хватит уже того позора, когда Олтер потерялся и уснул один-одинешенек в подземном зале. Вперед просунулись сразу двое замотанных, но проход оказался слишком тесен: Йолташ приложил факелом по голове одного, а второго ткнул мечом в живот. Те отпрянули назад.
Шум за спиной затих, и Йолташ совсем успокоился. Он отбил еще одну атаку и задумался о том, ходят ли замотанные под землей без огня или просто заранее потушили его, устроив засаду. Не дело во время драки думать о чем ни попадя: со стороны нападающих прилетел гостинец, и горец взмахнул мечом, но это не помогло. Небольшая, прочная сеть с широкой ячеей и грузиками по краям оплела руку с мечом и накрыла голову. Первого нападавшего Йолташ встретил ударом ноги, потом попытался отмахнуться факелом, но его сбили наземь и прижали к камню. Под нос сунули мерзкую пахучую тряпку, и он чуть не задохнулся. Против воли вдохнул вонючей гадости, и перед глазами поплыло, а из рук и ног словно вынули все кости. Пальцы разжались и меч звякнул о камни. Его стали бить ногами, но боли Йолташ не чувствовал. Как из-под воды, он услышал наверху грозный сип, и удары прекратились. Его подняли и понесли. Замотанные запалили махонькие лампадки, болтающиеся на груди.
