— Пленники содержатся в строжайшей тайне. Еду и прочее им носят мои собственные охранники. Мы зайдём за ними по пути, чтобы ваша безопасность…
Он подавился последними словами и отшатнулся от короткого орзорумского кинжала, смотревшего ему под рёбра.
— Я восемь лет был тюремным лекарем, — повторил Март, убирая нож, — и имел дело с самым разным сбродом. Я не нуждаюсь в охране. А в моём нынешнем деле лишние свидетели и вовсе ни к чему. Прошу прощения, если напугал.
— Вовсе нет. Но, должен признаться, вышло… ловко… И много вам доводилось убивать?
— Зачем убивать? Можно ударить так, что человек не сможет пошевелиться, но будет всё чувствовать. Можно заставить его медленно истекать кровью. Да мало ли что ещё можно придумать…
Смотритель с уважением посмотрел на Марта и повёл его напрямую к темницам.
Здесь стены были сложены простым нетёсаным камнем, а масло в простых светильниках коптило, оставляя на светлом мраморе длинные чёрные языки. Пахло сыростью, человеческой кровью и нечистотами, и этот запах радовал сердце тюремного лекаря и обострял чувства. Отпирались и запирались бесчисленные двери: крепкие, дубовые, обитые железом. Наконец со скрипом повернулся на петлях последний дубовый щит.
Судя по распахнутым настежь дверям, в этом проходе пустовали все камеры, кроме ближайшей и последней. Смотритель распахнул перед лекарем первую и сделал приглашающий жест.
* * *
Сквозь небольшое окошко, прорубленное под потолком камеры, пробивался утренний свет. В его лучах Март сразу увидел пленника — молодого мужчину лет двадцати. Если бы с облика порфирогенета можно было смыть отпечаток пресыщенности и злобы, вероятно, у него было бы такое же лицо: спокойное, с правильными и чуть резковатыми чертами.
Он не удостоил лекаря взглядом. Март без церемоний сунул ему под нос подаренный Сигвертом браслет, юноша поднял голову, и в его глазах засветилось столько доверия и надежды, что лекарь сразу поставил на нём крест. С такими глазами не добиться успеха ни в придворных интригах, ни в боях.
— Принц Карталикс? — спросил Март одними губами.
Тот кивнул и указал глазами на браслет, вопросительно подняв брови. Март успокаивающе кивнул и громко сказал:
— Мне нужно два ковша чистой воды.
Смотритель удалился, и Март быстро перекинулся с принцем парой фраз. Тот рассказал, что его схватили ночью, в спальне. Содержат хорошо, кормят сносно. Кто его выдал и что с ним будет — не знает. О Сигверте тоже ничего не знает и очень волнуется. Беспокоится и за принцессу Камиллу — не попала ли и она под горячую руку? Март, как мог, успокоил его.
