— Я без малого десять лет прожил в Лаконике, сплошь населённой мятежниками, — ответил Март. Сигверт взглянул на него с неприкрытым интересом, а Март уже смотрел в окно, любуясь поздними осенними цветами. Затем откинулся на спинку кресла, недовольно поёрзал, потянулся за подушкой, пристроил её под поясницу и ненадолго прикрыл глаза, наслаждаясь удобным положением. И только после этого заговорил, украдкой поглядывая, как кунг снова нетерпеливо постукивает по ножке кубка:
— Я знаю, чем заканчиваются восстания против сильных. Для несчастных — тюрьмами и помостом для казней, для удачливых — бегством на край мира. На что ты рассчитываешь, настраивая простолюдинов против правителя? Что тебе отдадут силлионский трон?
— Упаси меня боги от трона, силлионского или любого другого! У нынешнего порфирогенета есть законный наследник. Он молод, отважен, любознателен и…
— …верит тебе как родной матери, — перебил Март. — И, надо полагать, отблагодарит тебя за полученную власть. Чем тебе так насолил твой нынешний покровитель, что ты готовишь восстание за его спиной?
— Он не может простить, что когда-то я сражался против него и принудил к позорному миру. Не хочет видеть в своём войске верингов, которые атаковали его столицу десять лет назад. А теперь ещё и считает, что мне досталась вся слава после завоевания Лаконики. Он-то надеялся, что меня там прикончат. Потом надеялся, что я не вернусь из Тёмных земель, теперь вот послал уговаривать недовольных. Он не ждёт от меня преданности, а я не жду от него милостей.
— Почему он до сих пор не расправился с тобой?
— Он бы и рад, но не хочет ссориться с арантами. Боится, что аранский триумвират отзовёт сотню лучников, что нынче служат в силлионском войске. Так или иначе, сейчас самый подходящий момент. Люди разгневаны, наследник полон решимости, войска преданы мне и… словом, удача на нашей стороне.
— Какая увлекательная история. Жаль, у провинциального лекаря нет времени, чтобы выслушать её во всех подробностях. Меня не интересуют придворные интриги. Так что не смею больше тратить твоё время, — сказал Март и развёл руками. И едва скрыл довольную ухмылку, увидев на лице собеседника замешательство и досаду.
— Порфирогенет облагает налогами всех, — заговорил Сигверт, сдерживая недовольство. — Ты наверняка предпочитаешь тратить серебро на травы и книги, чем класть в кошели чиновников. При новой власти ты сможешь позволить себе куда больше, чем сейчас.
