В дальнем конце коридора стоял человек. В руке — такая же хрень, как у застреленного две недели назад Салватоса.
— Гас! Назад! Скрутобойка!
Ствол-раструб полыхнул в нас призрачным пламенем.
Так же как и при спуске на Флору, моё тело словно бы перекрутило в жгут, «земля» под ногами исчезла, сознание затуманилось, а через миг я вдруг ощутил себя валяющимся ничком в пяти-шести тянах от того места, где в меня угодил «скрут-заряд». Напарник, хвала небесам, не пострадал. Успел-таки спрятаться за угол. Молодец!
— Третий, не лезь! Я сам!
Суставы болели, в горле стоял комок, в ушах гул, но главное — я оставался жив, и, чтобы продолжить бой, требовалось только подняться и снова рвануться вперёд.
Трижды меня отбрасывало скуротобойкой, трижды я находил в себе силы, чтобы продвинуться ещё на десяток-другой шагов. На четвёртой попытке галерея закончилась, противник не успел перезарядиться, и мне удалось, наконец, добраться до этого гаврика.
Да, я безусловно мог бы прибить его издали, из обреза, не доводя дело до рукопашной, однако мне не хотелось, чтобы случилось то же, что во дворце наместника, где доза картечи превратила малую скрутобойку в не нужный никому хлам.
К счастью, противник слишком уверовал в свою вундервафлю, поэтому достойного сопротивления в ближнем бою оказать не сумел. Я вышиб из его рук скрутобойку, опрокинул на пол ударом в челюсть и, придавив коленом, приставил к его кадыку остро заточенное лезвие МСЛ.
На шее поверженного висел «орден власти» — зеленоватый кристалл на тонком, но, по моим сведениям, офигенно прочном шнурке.
— Как ты отнял это у старого Румия?!
— Я… просто… взял его, — прохрипел «узурпатор».
— Его нельзя получить просто так!
— Старый… всегда снимал его… когда спал.
— Отлично! Значит, и ты снимешь.
— Я не сниму… и у тебя… не получится… стать новым… бароном.
Я коротко усмехнулся:
— Да что ты говоришь! Неужели?!
Сказал и резанул придурка по горлу.
Из рассечённой артерии брызнула кровь.
Бандитский главарь дёрнулся и затих.
И кристалл, и шнурок, на котором держался первый, оставались чистыми, даже когда я снимал этот «орден» с убитого. Грязь, кровь и гной скатывались с него, не прилипая.
Паорэ на днях утверждала, что орден «призна́ет» убийцу новым хозяином, только если сочтёт его достойнее предыдущего. В противном случае, при попытке надеть, кристалл просто прожжёт шею, на которой висит. А что определяет степень «достойности» в мире Барьера? Думаю, тот самый «индекс барьерного сходства», и выше, чем у меня, на Флоре его, наверное, нет ни у кого, даже у князя.
